Свидетели. Аркадий и Борис Стругацкие. Часть 2

СКВОЗНАЯ ТЕМА.

У этих «свидетелей» тема сквозная –
Широкая больно! – сквозь книги прошла.
И тема Стругацким, как видно, больная:
В сюжетах различных та тема была:

1. В «Стажёрах» сюжет этот дан в «Эйномии»:
Там «Костя» своих «смерть-планетчиков» пас.
«Голодными» были ребята лихие –
И им «Генинспектор» «консервы» припас.

2. «Мак Сим» же за «выродков» переживает,
На свой «Обитаемый Остров» попав.
И он с «излученьем» борьбу начинает,
В ней корень беды для планеты поняв.

3. «Кандида» писатели в «Лес» отправляют,
А там – «мужики» по деревням живут.
И жизнь «мужикам» «мертвяки» отравляют:
Из жизни лесной они «женщин» крадут.

4. «Харон» в ВНМ – во главе инсургентов,
Борьбу с «марсианами» вздумал вести.
А власть «марсианская», видя всё это,
«Желудочный сок» предлагает нести.

5. У «Нуси» есть «Флора». И эти подростки
Его признают в «Флоре» за своего.
Он с ней управляется там очень просто
И слушает «Флора» смиренно его.

6. И вот, наконец, вам сюжетец из жизни:
Стругацкий Борис с Петербургской НГ.
«Отравленные», они будто на тризне
По «оттепели», прям как дети в пурге.

Всех ближе к живой ситуации быта
Стоят «смерть-планетчики». Их и возьмём
В своё рассмотренье, пока не забыта
Та сказка, что здесь мы «Стажёры» зовём.
* * *
Жил-был, поживал в нашей звёздной системе
«Единственный в роде своём полигон
Для релятивистов» – в означенной теме –
На «их марсианском», – Россией зовём.

В момент написания повести сильно
Перенаселён этот был «полигон»:
В работе своей интересной, но пыльной,
Превысил в пять раз население он.

И их «Генеральный Инспектор Юрковский»
Так «Быкову» охарактеризовал:
«Крепки, как алмаз и отчаянно-ловки,
Смелы и умны, – так про них он сказал. –

Во истину, цвет человечества это». 
И самому младшему там двадцать пять,
А старшему – тридцать четыре. При этом
Им всем астероиды любо взрывать.

Давно на них глаз положил Генинспектор
И хочет он тот «полигон» посетить.
Но «Быков» упрямый желание это
Не хочет «задаром» удовлетворить:

В маршруте, мол, нет у него «Эйномии».
«Пиши-ка, Инспектор, мне местный приказ,
У нас не проходят уловки такие».
Вот так Генинспектор и побыл у нас.

(И можно лакуну заполнить вторую:
«О чём Г.А.Носов ведёт разговор
С самим Демиургом: о «Флоре» толкуют,
Что, мол, посетит Демиург этот двор».

И просьбу-приказ получив, «Г.А.Носов»
Немедленно вспомнил, писал что «Шико»:
«Полезнее другом СЧИТАТЬ без вопросов,
Врагом чем ИМЕТЬ его. Это легко».

И давши согласье на то посещенье,
Немедленно в планы свои «капитан»
Его записал. И на этом стремленье
Построил он собственный, «Быковский» план).
* * *
Он прибыл в Россию под Ельцина маской –
Никто не узнал и не встретил его.
«Дежурный» его оглядел без опаски:
Не ждали, как видно, они ни кого.

– Ну что ж, заходите.
– А где ваш начальник?
– Я вас и веду, – и пошёл в коридор.
В конце коридора открыл люк он дальний
И слышит «Юрковский» такой разговор:

– Пришли к тебе, Костя. –
И было там слышно,
Как звонко и весело кто-то кричит:
– Куда ты, безумный? Шестой, это слишком!
Назад отойди! Что? Давай не ворчи.

Четвёртый, четвёртый! Тебе же сказали:
Держись со мной в створе, а там, где ты есть,
Не нужно тебя. Что, что, что? Ах, устали
И хочется, бедненьким, малость поесть?

Шестой, я сказал – не ворчи на начальство.
Начальник заботу о нём проявил,
А он, понимаешь, имеет нахальство
Ворчать, что зануда его занудил!...

…На наших гостей, неизвестно откуда
Свалившихся к «Косте», он не обращал
Вниманья совсем, наш дежурный покуда
Его от работы тут не оторвал.

В рубашке нарядной, опрятный, красивый,
В наглаженных брюках своих, «Константин»
Лицо повернул своё неторопливо
К вошедшим – ну чисто профессорский сын, –

И две-три секунды рассматривал молча.
Потом поздоровался, как джентльмен.
Потом отвернулся к экрану, где только
Лишь точки смещались на данный момент.

… – Девятый, зачем ты там остановился?
А ну прогуляйся немного вперёд.
Твой энтузиазм что, совсем испарился?
Давай шевелись, не позорь наш народ!

Шестой, ты заметные сделал успехи
И я от тебя уж изрядно устал.
На Землю ты, что ль, полетел для утехи?
… На двадцать км возвратись, я сказал – …

Незваный инспектор тут кашлянул громко.
И «Костя» весёлый впервые сказал,
Опять повернувшись у столика кромки:
– Кто вы, мои гости (ведь я вас не звал!)?

«Юрковский» в ответ заявляет весомо:
– Юрковский…
– Юрковский? – вновь «Костя» вскричал. –
Какой же Юрковский? Один был знакомый:
Владимир Сергеич всегда его звал.

– Да-да, это я…
– Вот приехали кстати!
Тогда к тому пульту пройдите скорей.
Вам надо старательно, время не тратя,
Четвёртым верньером держать поточней

Упрямую ось, чтобы звёздочка эта
В кружочке была. Будет всё хорошо.
– Позвольте, однако же, – вместо ответа
«Юрковский» заметил, – ведь я к вам пришёл…

– Ой, что вы не поняли – не говорите!
Я разочаруюсь немедленно в вас! –
Дежурный завис на своём на магните
И начал нашёптывать в ухо тотчас.

Но «Костя» послушал, заткнул в ухо шарик
И буркнул – Пусть будет ему хорошо. –
Потом микрофон под рукою нашарил
И звонко сказал своим в звёздный кружок:

– Вот так, наблюдатели. Все вы прекрасно
Стоите, как Репинские казаки.
Рулей только мне не касайтесь напрасно,
А то ваши скафы уж больно легки. –

Потом он к «Юрковскому» вновь повернулся:
– Так вы Генинспектором стали всерьёз,
Владимир Сергеевич?
– Стал, – он запнулся, –
И я бы хотел…
– А позвольте вопрос:

А кто этот юноша? Тоже инспектор?
(Под маской Егора Гайдара стоял
Пред «Костей» всего «полигона» протектор –
Гайдалов) – ты, Эзра, ему б лучше дал,

Покуда Владимир Сергеевич держит
Верньеры и оси, в экран посмотреть
(А в чёрном экране «репьи» были те же):
Сейчас будет взрыв по эфиру греметь.

– Быть может, дадут мне сказать здесь два слова, –
«Юрковский» пространство вокруг огласил.
– Конечно, конечно! Я слушаю снова.
Я паузу здесь на минуту продлил.

– Я очень хотел бы попасть, если можно,
В один космоскаф… –
«Костя» молвил: – Ого!
Проникнуть в него даже мне невозможно,
Там всё переполнено, кроме всего.

Крутя же верньер, вы повысите точность
Процента на 2. – Генинспектор пожал
Плечами (художественно и нарочно):
– Ну что ж, хорошо, – он, помедлив, сказал, –

Я вижу, исполнить придётся мне это…
А что не поставили здесь автомат?
– Старьё оборудованье. И при этом
По качеству дрянь, – прогудел космонавт.

А «Костя» опять уже начал команды:
– Ещё не заснули? Что тянется там?
Ах, время. Сгореть со стыда тебе надо:
Минута осталась, ты знаешь и сам.

Корыто? Какое? Фотонное? Это
Инспектор к нам прибыл и держит мне ось.
Не надо смеяться: плохая примета,
Вы этак мне сглазите опыт небось.

Вниманье! Осталось всего восемнадцать…
– Сюда – сказал Эзра, в экран указав.
Вперившись в экран, «Юра» стал дожидаться.
Стал белым экран, ослепительным став,

И снова экран почернел. Появились
На нём космоскафы, как будто репьи.
По стенам тревоги звонки забесились
И смолкли, закончивши трели свои.

Тут «Костя» на пол очень ловко спустился
И молвил: – Ось можно теперь не держать.
Теперь во врача мигом я превратился,
Разденьтесь, сейчас я начну принимать. –

«Юрковский» опешил: – Что это такое? –
А «Костя» коробку достал из стола:
– Ну что ж, одолжайтесь. Здесь вам не жаркое:
Четыре рентгена вам вспышка дала,

А с этим считаться, по-моему, надо. –
И он две пилюли в свой рот положил. –
Сейчас здесь появится эта бригада,
Работнички, что выбивались из сил.

Ах, Эзра, как мне им сказать даликатно,
Что танкер с едой будет через два дня?
– Я ящик консервов вам дам безвозвратно.
– Вы шутите? Этим спасли вы меня! –

Тут, клацая об пол стальные подковы,
Ввалились «работнички», стали галдеть:
– О! А! Упрежденье! Скорее бы снова!
2,8! 4! Нет силы терпеть

– Послушай, дай Эзре все цифры быстрее,
А то с нетерпения весь я дрожу.
Пусть он, хладнокровный, считает скорее.
– Ну, здоровский взрывчик, я вам доложу!

– Послушай-ка, Костя. Что это Пагава
Так странно и страшно нам всем говорит,
Что будут лишь местные взрывы? Ну, право!
А как же здесь мы?
– Слушай ты, эрудит!

А где твоя совесть? Ты воображаешь,
Что станция эта лишь только для нас?
А космогонистов куда отсылаешь?
Опасность накличешь на всех ты сейчас!

– Фанас, не вяжись в этот спор! Ведь наш Костя
Начальник! Начальники ж нужны зачем?
Чтоб всем справедливо, чтоб всем бы без злости,
Чтоб времени, места хватило бы всем!

– Какой же нам смысл человека из наших
В начальстве иметь?
– Что? Уж я не гожусь
В начальники? Это что, бунт? Мне не страшен:
Я за пистолеты с манжетой возьмусь! –

Тут Эзра с натугой сказал: – Три и восемь.
– Ура! Многословен как Эзра сейчас!
– Начало ОК! Предложение вносим:
Утёрли мы нос кое-какеру враз!

– Сейчас перебить бы нам космогонистов,
Потом с аппетитом чего-нибудь съесть,
А там за работу приняться бы быстро,
Делов настоящих в программе не счесть.

– Учёные, тихо! Командую: Смирно!
Вот так. Я вам с радостью слово скажу:
Среди нас «Юрковский» находится мирно,
Владимир Сергеевич. Вам доложу:

Инспектор является он Генеральный.
И жалует изголодавшимся он
Аж ящик консервов мясных с базы дальней,
Голодных заслыша истерзанный стон…»

(Тут, надо сказать, мы закрыли лакуну:
Узнали конкретно, кто тот «негодяй,
Что ящик консервов протухших подсунул
Голодной той Флоре». Ну так, «невзначай».

«Консервы протухшие» те содержали
Упрямую ненависть к русским властям
От Сталина прямо до Путина. Знали
Её аппетиты к подобным «сластям»).

А «Костина» «Флора» «консервам» и рада:
– Ура Генинспектору!
– Хором: Ура!
– Эх, жаль невесомость: качать его надо!
– Любовь и доверие к Инспекторам!

– …Программу он, может, нам и не расширит,
А то, что я занял здесь лифт под жильё,
Инспекторы зело не любят в сём мире.
Пойти «обнулить» мне жилище своё…
* * *
Чтобы докопаться до смысла второго,
«Не надо копать слишком уж глубоко»:
Советский Союз выступает убого,
Не надо с примером ходить далеко:

У нас, на Руси, в это времячко было
И голодно с хлебом, и плохо с жильём,
И «цвет человечества» «шило на мыло»
Менял от нужды в институте своём.

А вот третий смысл нам уже интересней.
Из текста мы выяснили не спеша:
1. У «Кости» сидит в этой «станции» тесной
Одна молодёжь и им жизнь хороша.

2. Учёные эти «…удовлетворяют
Своё любопытство на «станции» сей
За счёт за казённый»: мальчишки взрывают
С наукой в ладу астероиды все.

3. И убеждены, что сегодняшний, частный,
Любимый мальчишками взрыв на скале
Казаться должён самым важным, прекрасным
И нужным весьма людям всем на Земле.

4. Они, в увлечённости, не понимают,
Как могут неглупые люди иметь
В себе интересы, что не совпадают
С их собственными? Это трудно стерпеть.

5. Они простодушно считают мещанством
И вздором глубоким другой интерес,
Хоть космогонистов. И в этом – их чванство:
Никто пусть не трогает наших чудес!

6. Любая же власть – хоть их родственный «Костя»,
Который признает чужой интерес, –
«Плохая». И ей недовольство (без злости).
А лучше, начальник чтоб вовсе исчез.

7. Устраивает только ИХ диктатура,
Ну а «демократия» им не нужна.
Нижайшей они социальной культуры
И «плётка в своих руках» им не страшна.

8. Науку свою и занятия ею
Считают единственными искони,
Что стоят вниманья. Сказать я не смею,
Что ставят здесь вровень с собою они.

9. Поскольку «чужое – мещанские бредни»,
То их интересы легко принесут
Они себе в жертву: сказал ведь намедни,
Что «космогонистов они перебьют».

10. Они «в оппозиции непримиримой»
К начальству любому и власти любой:
«Всю жизнь занимаются темой любимой:
Всё б им запрещать, будто дети с тобой!»

11. «На аннигиляцию взрывы люблю я:
Себя ощущаю я богом-творцом!»
Но взрыв – лишь РАЗРУШИТ вещь в мире любую,
Творец же – ТВОРИТ эти вещи трудом.

12. Ответственность же у научников этих
Пред социумом или перед людьми
Низка до предела. Они – точно дети:
Для них эпатаж очень важен вельми.
* * *
И как говорил вождь народов И.Сталин:
«Амбиций премного у этих людей,
Да мало им всем амуниции дали»,
В мечтах они носятся в жизни своей.

И их психология – как у подростка:
Они нетерпения в жизни полны
И чуждая мысль отвергается просто,
А выводы, логика им не нужны.

Но вместе же с тем, как считает «Юрковский»,
Они – «человечества цвет, как алмаз»,
Достигли развития высшего ловко
И высшее образованье как раз.

Для этих научников хлеб их ДУХОВНЫЙ –
Добытые знанья, – сравнялся давно
С их хлебом НАСУЩНЫМ. У них безусловно
Значенье для жизни тех «хлебов» – равно.

И вывод об этих научниках славных –
«Абитуриенты» планеты Земля,
Не люди УЖЕ по потребности главной,
Но, правда, не боги ЕЩЁ, ву а ля.

И очень не спроста рвался к «Эйномии»
«Юрковский»: ну как же! Ведь он – Демиург,
Хозяин «Бамберги». Ребята такие
«Бамберге» понадобилися не вдруг.

Он сделать хотел их своими «рабами»,
В «машины вмонтировать» души ребят,
Команды его выполняли чтоб сами.
Ну, правда, те «головы» вдруг «говорят» –

Ассанжи, иль Сноудены, или Дрейки.
И миру поведали «гололвы» те,
Что делают с миром духовны калеки,
Что правят «Бамбергой» своей в темноте.
* * *
Но на эту «Флору» или «Эйномию»
Давно уж «сын Носова» глаз положил.
Он взял под опеку «подростков» России
И нежно их «пас», не жалеючи сил,

Чтоб не были брошенными те «подростки».
«Далёкая Радуга» нам говорит,
Что будет страна вся в развалинах просто,
Когда безнадзорный «подросток» творит.

Над «Ламондуа» тоже не было власти
И некому было ему «запретить».
И этот «подросток» Россию напасти
Подверг, смог всю в «Чёрной Волне» утопить.

И можем теперь мы заполнить лакуну,
О чём говорил «Носов» и его «сын»
(Лакуну мне автор романа подсунул,
Чтоб я упражнялся над нею один):

– Ну кто ты такой, что всё лезешь не кстати
В дела не свои, карты путаешь все?
– Но я же не знал. Если б знал, то б не тратил
Я сил понапрасну в своей простоте.

– Конечно, не знал ты конкретного дела.
Но должен был знать, что вмешательство – вред,
Поскольку вмешался в дела неумело
И тут ты успел натворить уже бед.

Что намеревался ты делать здесь дальше?
И был ли какой в деле этом расчёт?
– Рассчитывать будут они. И не раньше,
Чем время известное здесь протечёт.

Моё дело – дать им такую возможность.
– Твоё дело – смирно сидеть в уголке,
Твоё дело – крайне блюсти осторожность
И ждать, когда будешь в моей ты руке.

– Конечно, – насмешливо вымолвил «Нуси», –
Я в следущий раз поимею ввиду,
Теперь, после этой беседы, я в курсе,
А то ведь без вас я совсем пропаду.

– Сейчас отправляйся домой. Мне хватает
Забот без тебя.
– Не подумаю я.
Работа моя здесь меня ожидает,
Мои подопечные и все друзья.

– Езжай-ка домой ты, – уже без напора
Промолвил «Г.А.».
– Дома я нахожусь.
И время не тратьте в пустых разговорах,
Я лучше вам здесь как-нибудь пригожусь.

И если вы будете гнать меня к дому,
То зря вы позвали и зря я пришёл.
Ведите дела вы со мной по-другому –
И буду работать у вас хорошо…
* * *
Отсюда мне стал интерес тот понятен
К НГ Петербургской, что наш президент
Медведев и М.Горбачёв, как в палате
Кремлёвской они проявили в момент:

Нельзя тех «подростков» бросать без вниманья,
Поскольку «в свободном полёте» они
Плодить будут только противостоянье
Всей власти законной в горячие дни,

Поскольку находятся все под влияньем
«Протухших консервов» Америки той,
Что дал им «Юрковский» со скрытым желаньем,
Покрытые ржавчиной и темнотой. 
 
            
09.08.13 г.