Параллель

Она опять завела старую пластинку, заезженную до такой степени, что… иногда я даже представлял как на языке ее медленно нарастает мозоль, постепенно превращающийся в дыру, сначала небольшую, потом большую, а потом и вовсе огромную,- язык стирался и… звук исчезал.
Теперь все было в моих руках- под движения ее губ я с легкостью мог подставить любые слова, которые только желал. Поначалу это было непросто, но… годы тренировки дают о себе знать. Иногда она рассказывала мне какой я замечательный, иногда – какая она фиговая, а иногда просто убеждала в том, что конец света перенесен на неопределенный срок в связи с неустоявшимися климатическими условиями на планете Марс или же уговаривала, просто умоляла плюнуть с башни Эйфеля.
В принципе содержание ее речи целиком и полностью зависело от характера жестикуляции и частоты пристальных заглядываний мне в душу через глаза и затылок в любой последовательности. На обращения с целью выяснить слушают ли ее, я, в свою очередь, сострадательно кивал головой и, как правило, безоговорочно соглашался. Действительно, как можно не выслушать и не поддержать тренера нашей вышки после такой позорной игры, а затем Сталкера, посвящающего напарника по несчастью в глубину собственных мыслей… .
И она продолжала, продолжал и я и… как ни странно мы все больше и больше понимали друг друга. В ее словах было что-то такое близкое и родное мне, в свою очередь, она в глазах моих видела то, что всегда хотела. Мы невзначай встретились взглядом, робкая улыбка на секундочку навестила наши лица… «Да ладно, не важно», - сказала она, «Ну, хрен с ними, с немцами», - в полголоса добавил я и… все. Скандал окончен, а вечер ужин и мы продолжены.