Олин Домовой

ОЛИН ДОМОВОЙ.
Глава 1

И так. Жила была Оля. И было ей ну, например, годиков 7. (Самый тот еще возраст.)
И вот однажды поздним-поздним вечеров в её маленький уютный домик, где она жила с мамой и бабушкой, пришел ни званный и неожиданный гость.
Не человек и не дикий зверь пожаловал, а маленький и очень ушастый "Домовой".
Он не дотягивался до звонка и потому звонко постучал в дверь своим посохом.
Оленька была послушной девочкой, не смотря на капризный возраст, а потому пошла открывать гостю, ведомая маминой просьбой.
— Кто там? — Спросила Олечка, так как до дверного глазка достать не могла. Да и не рассмотрела бы она гостя, ведь на улице было уже совсем темно?
— Домовой, Олечка. Я пришел издалека, и поживу какое-то время с вами.
— Вот здорово! — Искренне обрадовалась Олечка, теперь ей будет с кем проиграться поздними вечерами. — А откуда ты знаешь моё имя? — Очень удивленно спросила Оля, ведь домовой ее даже не видел ни разу, и открыла гостю дверь.
Домовой посмотрел ей прямо в глаза, а потом смущенно закрыл их ушами и сказал.
— Я подслушал, как мама попросила тебя открыть мне дверь. Видишь, какие длинные у меня уши?
— А как тебя зовут? — Спросила Оленька, пропуская странного гостя в дом.
— Федя меня зовут. А теперь, айда знакомится с предками!
— Чего делать? – Не поняла Оля.
— Пошли, покажу! — Сказал домовой и побежал в дом.
Пробегая мимо Оли домовой показался ее очень миленьким, а ростом он был даже меньше самой Оли. Она хлопнула входной дверью и скоренько побежала догонять Федю.
Федя, пробегая гостиную, промчался мимо мамы и бабушки и остался не замеченным. Более того, они даже не обратили на него никакого внимания, но зато "к обочине прижали" превысившую скорость Олю.
— Предъявите ваши документы! — Закричала Оля вместо Мамы. Где это видано, что бы девочкам мешали играть дома в догонялки с домовыми?!
Но Маму с Бабушкой такая постановка вопроса ни то, что не огорчила, а даже на оборот — сильно развеселила.
— Оля, а кто пришел то? Кому дверь открыла?
— Феде. Он домовой и теперь будет жить с нами. — Радостно ответила Оля.
— И где же он? — Решилась уточнить всегда добродушная к гостям бабушка. — Веди его сюда, я угощу его яблочком.
— Ну как это "где он"? Разве вы не видели? Он же вот, только что, тут пробегал! — Делая ударение на каждом слове, громко-пригромко спросила Оля.
— Солнышко моё, мы никого не видели. Может ты его придумала, как про бабушкину вазу, которая сама разбилась? — Шутливо сказала мама.
— Ничего я не придумала! — Обиделась Оленька. — Сейчас я вам его покажу! — Сказав это, Оля уже было кинулась за Федей, но куда там, из нежных маминых объятий не так-то и легко выбраться!
— Только ты с ним поаккуратнее, — решила подыграть мама, — он все таки наш гость. — Обняв на прощание дочу покрепче, мама выпустила ее на волю, и, благодарная доча, не обмолвившись и словечком, тут же скрылась из виду.
— Это ж надо, мама мне не верит! — Подумала про себя Оля. — Это все из-за Феди, сейчас найду его и покажу его маме!
Оленька вбежала в свою комнату и обнаружила домового у себя в шкафу.
— Это же мой шкафчик! — Удивленно воскликнула Оля. — Что ты там делаешь?!
— Обустраиваюсь. — Спокойно и уверенно ответил Федя. Но если хочешь я поживу в дымоходе, только, чур, вы печку не растапливайте, хорошо?
— Нет уж, лучше здесь оставайся. — Призналась Оля, ведь она совсем не хотела, чтобы домовой вымазался в сажу. — А теперь пойдем, я покажу тебя маме.
— А зачем? — Заулыбался домовой. — Она все равно меня не увидит.
— Это еще почему? — Не поверила Олечка. — Или ты тоже что-то раз-бил, и теперь ни хочешь показываться маме?
Логика маленькой девочки изумляла своей простотой и простодушием и домовой, не удержавшись, рассмеялся.
— Что смешного? — Обиженно сказала Оля, и надула щеки.
— Я ничего не разбивал, — сказал домовой, успокаиваясь, — я, наоборот, могу поправить одну твою ошибку.
Оля начала хмурить бровки, она не понимала, о каких таких ошибках говорит домовой, и почему он не хочет показываться маме.
— Ну, ну, не обижайся на меня, Оля. — Поспешил утешить Олю Федя. — Взрослые не могут видеть домовых, только дети.
— А почему? — Тотчас спросила Оленька.
— Потому что им нельзя в нас верить.
— А почему?
— Потому что… — Федя запнулся и выпучил глаза.
— Что случилась, Федя? — Спросила Оля, невинно моргая своими красивыми глазками. (Эти удивительно красивые глаза ей достались от папы.)
— Сюда кто-то идет! — Зашептал Федя и, не теряя ни секунды, бросился к шкафу, только там его и видели.
В комнату вошла мама и внимательно осмотрела комнату.
— А с кем это ты сейчас разговаривала, не уж то с домовым?
— Да, его зовут Федя.
— А белье из шкафа кто достал да пораскидал, тоже Федя?
— Да. — Как ни в чем не бывало, ответила Оля.
— Ну, в любом случае кто раскидал, тот пусть и уберет, хорошо, Оля? — Спросила мама, подмигнув дочке.
— Это что же такое делается! — Подумала Оля, и рассердилась в этот раз уже на маму. — Она же ведь опять думает, что это я! А это не я вовсе!
Что бы мама никуда не ушла Оля крепко-накрепко схватила маму за ногу.
— Что случилась, Олечка? — Спросила мама.
— Я тебе его сейчас покажу!
— Федю, ну давай посмотрим, где это же он прячется?
— Мама, он прячется в шкафу. Только давай, ты сама откроешь?
— И что мне с тобой делать? — Сказала мама заискивающе и, вздохнув, пошла открывать шкаф. Она осторожно подкралась к нему и медленно поднесла руку к ручке шкафа. Олечка от волнения и адреналина даже глазки закрыла и отвернулась. Раздал оглушительный скрип открывающейся двери старого бабушкиного шкафа и-и-и-и…
И, ничего не произошло, в шкафу никого не было.
Мама с укоризной посмотрела на Олю.
Но что же творилось с Олей? Этого нельзя было передать словами, она была в неутешительном стопоре.
— Куда же он делся! — Воскликнула Оля и полезла в шкаф. Забравшись туда с ногами, она подняла глаза на маму. Но мама удивленной вовсе не была, она очень мило улыбалась и кажется даже, готова была простить ее все прегрешения на свете, ни то, что разбросанное бельё. Она покачала головой, еще раз мило улыбнулась и сказа:
— Куда бы ни девался твой домовой, а белье убрать надо на место. Приду через 10 минут, и проверю, скоро спать ложиться. — И сказав это, она удалилась обратно к бабушке.
Еще раз, осмотрев шкаф, Оля поняла, что спрятаться домовому больше некуда, а значит, в шкафу его быть не может. Она выползла из шкафа на четвереньках и прикрыла за собой дверку.
— Но где он может быть? Может под кроватью? — Подумала Оля.
Поднявшись на ноги, она подбежала к кровати и осторожно заглянула под неё. Там никого не оказалось. — Может за шторкой? — И там никого. — Может за дверью? Нигде нет! — Расстроилась Оля. — Может он вообще ушел?
Оля закрыла дверь в комнату и услышала за спиной какой-то скрип.
— Ага, как же, ушел он! — Обрадовалась Оля. — Вот он сейчас и уберет белье, которое раскидал!
Из шкафа показалась сначала рука, потом нога, а потом дверь шкафа открылась, и из неё вывалился Домовой Федя, с Олиными трусиками на го-лове.
— Тут ступенька какая-то! — Попытался оправдаться Федя, лежа на полу.
— Где ты был? — Спросила Оля.
— О-о, это страшная тайна, я не могу её раскрыть никому. — Шутливо начал домовой, поднимаясь на ноги и снимая украшательства с головы. Но заметив суровость на Олином лице, тут же растаял. — Можешь мне не верить, но я был в шкафу! — Изрек домовой.
К слову о вере, Оля ни одному его слову не верила.
— Где ты был? — Снова спросила Оля.
Всё. Федя понял, что попал и дальше без правды путь ему заказан.
— Ох уж эти маленькие девочки. — Мученически начал Федя. — Я по-кажу тебе, если обещаешь помочь мне в одном деле.
— Приходила мама, и она сказала, что это я все бельё раскидала. Из-за тебя она думает, что я ей вру! — Федя стал выглядеть еще более виноватым, если это только возможно в его положении. — Если обещаешь все убрать, то я тебе помогу.
— Хорошо! — Нехотя согласился Федя, и направился к шкафу, все к тому же из которого вывалился минутой раньше. — Пошли со мной.
Идти? Куда? Как истинная модница Оля зачем-то заглянула в зеркало. Мама так всегда делает. В зеркале показалась маленькая девочка в коротком платьишке в кричащий красный горошек, и в белых колготках, которые носили все маленькие дети в далеком 1990-м в СССР. На голове красовался чуть сползший белый бант. Оленька была прекрасна, и, как и любой ребенок в ее возрасте, она не знала почему. А знала бы, попыталась одеться как-нибудь по-другому. Она скорчила домовому смешную рожицу в зеркале и отрапортовала о готовности.
А как же босоножки, — уточнил Федя моднице, — только смотри, что-бы мама не засекла.
— Ага! — Откликнулась Оля, и, открыв дверь комнаты, побежала на носочках в прихожую. Через, минутку она прибежала обратно, на четвереньках и с босоножками в зубах.
— Отлично! — Скривившись, сказал Федя. — Одевай и пошли.
Домовой сложил перед собой руки так, будто собирался закрыть ими глаза, но так и не закрыл, а, наоборот — развел руки. И когда он развел руки, задней стенки шкафа просто не стало! Там теперь был совсем другой мир. От увиденного чуда у Оли отвалилась челюсть.
Что бы ни быть пойманным на месте чародейства взрослыми Федя взял Олю за руку и затащил в шкаф. Дверь шкафа без шума и скрипа закрылась за ними, и если бы сейчас кто-то заглянул в старый шкаф, то он ничего нового в нем не увидел бы. Оля и Федя будто бы испарились!

Глава 2

Кругом был беспорядок полнейший. Разбросанные вещи летали в раз-личных направлениях, сталкивались, образовывали кучи хлама, ушедшего из жизни людей много лет назад.
— Я расскажу, что тебе нужно сделать. — Сказал Домовой.
— Я слушаю. — Ответила Оля.
— Э-э, прямо сейчас? — Удивился Федя.
— Через 10 минут мама придет и увидит, что меня нет. Она будет волноваться.
— Э-э. — Протянул Федя, понимая, что снова ему придется что-то объяснять. Но ведь дети так быстро устают от всяческих объяснений и потом начинают капризничать. — Не волнуйся, мама ничего не заметит. Пока ты тут со мной, мама не будет замечать твоего отсутствия какое-то время. Здесь вообще нет времени!
— Мама меня не будет искать, если я пропаду?! — Испугалась вдруг Оля и чуть не заплакала.
— Но ты ведь со мной, ты никуда не пропадешь. Да ты не бойся, мы быстро. — Сказал Федя и бодро зашагал по тропинке. Оленьке ничего не оставалось, кроме как бежать следом и дивиться серости и угрюмости нового непонятного мира.
— Так вот, Оля, я взял тебя с собой, что бы ты помогла мне убедить од-ну мою знакомую.
— А как ее зовут?
— Её зовут Маргарита Степановна — это твоя пра-пра-пра-пра-бушка. Но ты ее называй лучше просто — Маргарита Степановна.
Оля старательно кивнула, как по типу все поняла. — А что она тут делает? — Спросила Оля, решив для себя больше ничему такому не удивляться.
— Она тут отдыхает, как в санатории, только ей больше никто не мешает делать то, что ей хочется. — Запинаясь, ответил Федя. — Я выбрал тебя не случайно, Оля. Ты одна можешь уговорить её отдать мне часы.
Оле снова захотелось спросить «почему», но она решила, что уже устала. Федя про себя вздохнул, болтать он любил, но с маленькими девочками это может быть утомительным…
Вывернув из-за соседней кучи хлама, тропинка резко ушла налево, и Оля с Федей чуть не столкнулись с громадными летающими напольными часами, которые загородили всю дорогу и спешно надвигались на ребят. Оля вскрикнула, но обычно звонкое эхо, далеко разносившее ее голос, в этот раз разнесло лишь тишину. Домовой, не растерявшись, пригнул на часы и, тем самым, изменил траекторию их полета. Всё, больше им ничего не угрожало, можно было идти дальше, но идти, как раз, больше никуда и не надо было, они уже пришли.
Тропинка привела их к странному месту. Пра-пра-пра-пра-бушка сидела в кресле, в комнате без стен и потолков, и читала «роман» не популярного нынче «менестреля». Ее кресло бесшумно парило в дюйме от пола, а летавший с боку вполне современный светильник светил прямо в книжку.
— Здравствуйте Маргарита Степановна. — Обратился к бабушке Федя. Но бабушка даже носом не повела. Тогда Домовой дернул Олю за краешек ее обалденного горошкового платья и зашептал ей на ушко:
— Поздоровайся с бабушкой, Оля, а то у меня с ней совсем беда.
— Здрасте, бабушка! — Вот так вот звонко-призвонко, совсем не скромно поздоровалась Оля с Маргаритой Степановной.
Старушка, встрепенувшись, качнула кресло так, что оно чуть не пере-вернулось. Оля радостно засмеялась, с того как нелепо бабушка летает и махает руками, зато у Феди волосы стали дыбом даже на кисточках ушей! Замахав руками, бабушка «активировала гирокомпас» и перестала падать.
Федя чуть не упал в обморок, плохой была идея привести сюда Олю, вот только куда ж теперь с ней деваться?
Старушка медленно подкатила к обоим и внимательно посмотрела на Олечку. Ребенок, однако:
— Славная девочка, — начала в голос рассуждать Маргарита, — вот только что она тут делает? — Удивленно закончила она.
— Но прежде, я бы хотел познакомить вас, Маргарита. Это ваша…
— Я и сама вижу! — Перебила она Федю. — Это моя пра-пра-пра-правнучка. И как звать этот дивный цвет молодости? — Обратилась она к Оле.
— В ее время правильно говорить не «цвет», а «цветок» и она не понимает ваших речевых оборотов. — Влез Федя.
Но одного взгляда Маргариты на маленького домового хватило, что бы он запнулся и больше ничего не говорил. От страха Федя сильно зажмурился и вдобавок закрыл глаза своими большими ушами.
— Меня зовут Оля. — Вдруг представилась Оля.
— Так, оригинальное дитя! — Крякнула старушка, пытаясь собраться с мыслями. — И что ты тут делаешь?
— Я помогаю Феде уговорить вас отдать ему часы.
— И как же ты ему помогаешь? — Уточнила Бабушка.
Оля ничего не ответила и пожала плечами.
Тогда Маргарита, отлетев на пару шагов, подхватила парящую в пространстве книгу и принялась снова ее читать. Оля и Федей переглянулись, вздохнули и Домовой сказал:
— Я знаю твою прапрабабушку уже много-много лет. Она ни за что не отдаст мне эти часы.
— Почему? — Удивилась Оля.
— Ну, это надо у неё спросить.
— Я ВСЕ СЛЫШУ, между прочем! — Откликнулась Бабушка.
Федя даже ойкнул от неожиданности.
— Почему вы не хотите давать Феде часы? — Спросила Оля, нахмурившись.
— Да знаешь ли ты что это часы моего мужа, Петра Николаевича? Он завещал мне их хранить после смерти.
— И что такого особенного в этих часах, здесь же даже времени нет! — Рассердилась Олечка. — А Феде они очень – очень нужны.
— Очень – очень нужны. — Повторила с усмешкой Бабушка.
— Очень – очень нужны. — Повторил Домовой.
Старушка скорчила задумчивое лицо и на долгие 20 секунд перестала говорить с гостями. Нет ничего удивительного в том, что она задумалась все-го на 20 секунд, ведь больше не могла терпеть Оля!
— Зачем они вам нужны? — Начала канючить Оля.
— Что бы помнить кого-то, кого я любила много лет назад. — Ответила грустно Маргарита Степановна.
У Оли больше не было вопросов, которыми она бы могла мучить бедный – бедный дух старой женщины.
— Эти часы нужны мне для того, что бы жить и помогать в мире людей тем, кому это очень нужно. — Снова попытался уговорить Маргариту Степановну Федя. — Это не простые часы, они волшебные.
— Я ничего такого не знала об этих часах, но какое мне дело теперь до мира живых, ведь теперь я здесь и никого оттуда не знаю. — Грустно закончила Маргарита Степановна.
На какое-то мгновение все застыли с грустными минами на лице, даже Олечка, и вдруг…
— Так ли уж никого?! — Воскликнул вдруг Федя, и расплылся в улыбке. Старушка не сразу поняла о ком идет речь, но мгновение спустя, от пришедшего вдруг озарения, ее глаза полезли на лоб.
И вот теперь они вдвоем уставились на Олечку, которая уже совсем ус-тала и собралась укладываться спасть прямо на том месте, где стояла.
— Эй, ты что! — Хором закричали Федя и Маргаритой Степановной. — Здесь нельзя спать!
— Ра-а-азве? — Спросила Оля, сильно-присильно зевнув. Ее бант упал с головы и, раскинувшись лентой, поплыл куда-то своей дорогой.
И тут вдруг Домовой звонко хлопнул в ладоши, и ленточка сама завязалась в бант и полетела к Олечке прямо в руки. Оля подхватила бант и радостно заулыбалась Феде и старушке, ведь они с такой любовью смотрели на неё.
— Я отдам тебе часы Фёдр Павлович, при одном условии! Ты будешь присматривать за ней, за моей внучкой Оленькой. Ты согласен? — Вдруг сказала Маргарита Степановна.
— Маргарита Степановна, я согласен! — Радостно воскликнул Домовой. — Я с радостью присмотрю за ней!
И тут вдруг Оля подбежала к Бабушке и протянула ей бант:
— Спасибо тебе, Бабушка. Вот тебе бант, что бы ты была красивая!— Оля умничка, будто сердцем почувствовала простую истину: «Детей нельзя не любить»! Тем более таких непосредственных.
— Теперь я буду помнить того, кого люблю!
Бабушка протянула Феде часы, и он взял их поклонившись. А потом Федя подошел к Оле и взял ее за руку.
— Скажи бабушке: «до свидания». — Грустно сказал Федя. — Мы идем домой.
— До свидания, Бабушка! — Громко закричала Оля и замахала ладош-кой.
Федя приподнял часы, что бы Оля могла их получше увидеть, и открыл. На них была полночь. Тогда он покрутил стрелки так, что бы они указывали на восемь утра, и, улыбнувшись Олечке, закрыл крышку.
— До свидания, Оля! — Услышала Оля прощальный голос Домового и проснулась у себя на кровати.
В комнате никого не было. Оля встала и подошла к старому бабушки-ному шкафу, дверка была открыта, и за ней никого не было, а бельё аккурат-но уложено по своим местам.
— Вот чудеса! — Радостно воскликнула Олечка.
И в этот момент в комнату вошла мама.
— Сама встала и в школу оделась! Умница Дочка! — Обрадовалась мама. — Скорее иди умывайся и садись завтракать!
— Ага! — Обрадовалась Оля и пулей выскочила из комнаты, а через секунду закричала. — Мама, мама, смотри! Бабушкина ваза, она целая!
— Как не посмотри, а с самого утра в доме творятся всякий чудеса! — Подумала про себя Мама, и улыбнулась.

Конец.

2011 осень или ранняя зима.