Председатель комбеда

Синели синие прсторы,
Журчал ручей невдалеке,
В кустах лежал Семен Егоров,
А бабы мылися в реке.

Внезапно мыло уронила, та что Дашуткою звалась,
И боже мой какая сила в семена двинулась штанах,
Кусты едва-едва качались и в кулаке зажав елду,
Семен во всю бинокля силу в упор разлядывал ****у.

Внезапно, сильно изогнувшись, Семен с биноклем вниз слетел,
При этом кончив извернулся и в сеть рыбацкую влетел,
Девчата, бабы увидали, Семена рядом без штанов...
Крапиву, прутья долго рвали,
Штаны Семеновы порвали,
Недолго врочем рассуждали,
На соглядая был ответ.

А в революцию Семен за председателя в комбеде,
А мужики ушли на фронт, Семен при бабах и в обеде,
Он мстил и подло, очень зло насилием ломая чувство,
Детей расстреливать пришел, а после долго жрал капусту.

Мстил кулакам, чк как помощь,
Доносы, кляузы писал...
Молодкам он проходу не давал,
И взрослых баб хоть до потери чувства, рвал...
За что хотел мог наказать, предлог любой,
Кто против, в город, под конвой...

Потом пошел на повышенье,
Партийным сделался фискалом,
В Москву попал без удивленья,
На съездах яростно блистал...

С проверками в уезды приезжал,
В войну служил при штабе фронта,
До генерала дослужил,
И в МГБ работал тонко.

За Партию, он жизнь б отдал,
Ударить в сердце тем кто против,
Кто власти не по нраву был,
И так прошли в борьбе те годы...

Потом инфаркт, потом заботы, здоровье стало подводить,
И воевать уж неохота, пора бы голову приложить,
А старость бродит меж могил,
Квартира в центре, дом на Волге,
Счет в банке, много орденов,
Но отчего-то недоволен...

И запустение в квартире,
Тревога гложет старика,
Что там случится за могилой?
Кто знает? Может не судьба...
А роковой судьбы ошибка,
Виной когда-то там была,
И плачет, горькою слезицей,
Пред фото друга и врага...

Молитва к богу и сомненья, ведь русь великая была,
А счас, сплошное запустенье, за что сражалися всегда...
И умирающий старик молил погибших о пощаде,
Он все же русским парнем был, но был злодеем беспощадным.