Мандолина

Посвящается Рустему Слободину (в походе играл на мандолине)

По комнатам бродит народ суетливо,
       Во всем ощущается скорбный момент.
В углу мандолина лежит сиротливо -
       Не нужный теперь никому, инструмент...

Как часто в походе любимые руки
       Ее извлекали из недр рюкзака.
И вот уже нежные, чистые звуки
       Внимает таежная Лозьва-река.

Как радостно слышать в лесу мандолину!
       Последний костер - впереди перевал.
Друзей голоса наполняют долину,
       И ты, призадумавшись, им подпевал.

Кедровая ветка в огне догорала,
       Над сонной лощиной стальная струна
Звучала в тот вечер, как будто рыдала,
       Как будто бы все уже знала она.

И знала о том, что беда будет щедрой,
       И где затаился неведомый враг,
И трое на склоне, и двое у кедра,
       И этот глубокий, зловещий овраг...

Уснула в холодном пристанище Зина,
       На взгорье, под кедром, костер догорал.
Неистовой скорбью стонала долина
       Когда ты последним в снегу умирал.

Как страшен и немощен в жуткой постели
       Навязчивых мыслей туманистый бег.
С мучительным стоном в истерзанном теле
       Холодные пальцы царапают снег.

Прерывистой дымкой подернулись горы,
       Затих и пурги раздирающий вой.
И лишь мандолины родной переборы
       Как будто просились остаться с тобой.

Но звон колокольный, откуда-то свыше,
       Тяжелым набатом идёт по земле...
А звук мандолины все тише и тише -
          И все растворяется в сумрачной мгле.