Поехала крыша

Поехала крыша. Где столяр, где плотник?
Где разных мастей рукодельный работник?
Надежную крышу, как ветром, сдувает,
А трутень руками стоит пожимает.

А трутень нажрался, а трутень напился,
И в сауне трутень от грязи помылся.
И где же он грязи хоть грамм нахватал?
Он в жизни не сеял,  он вжись не пахал.

Буржуй, есть буржуй! Он чужими руками
Весь жар загребает; а вы с молотками,
А вы с топорами, пилою, гвоздями,
Чтоб быдлом прозвали вас, а не людями.

Чтоб вас называли скотиной, тяглом,
А сами жирели за вашим горбом.
Им жарят и парят, им моют, стирают,
И всякого рода дерьмо убирают.

Буржуй вопиет и  сжигает глазами,
А плотник устал – так что, делайте сами.
А плотник не завтракал и не обедал,
А лишь о нужде своей Богу поведал.

Не плакался сильно, привык он трудиться,
Да вот на голодный желудок не спится.
И руки дрожат, и трясутся колени,
И то, что он  слаб, дело вовсе не в лени.

Не клял он нахалов, рвачей и хапуг.
Ну кто ж виноват, что такой он лопух?
Но боль не скрывал и подмоги просил,
Чтоб Духом Святым Бог придал ему сил.

Обидно, что рядом жирует  тиран,
И пузо натянуто, как барабан,
И перстни сверкают на рученьках белых,
А плотник в мозолях всю жизнь застарелых.

Аж из земли, не бояся греха,
Все поповытянули потроха.
Скоро вы вынете всю её душу,
Вечной природы законы нарушив.

Отгородившись стеной недоступной,
Чтоб мы не видели жизни беспутной,
За чужой счет свою плоть насыщаете,
В идолов чрево свое превращаете.

Что ж? Мы под властью, давитесь, глотайте.
Злобными псами травите, пытайте.
Только и знаете – Дай! Да, хочу!
Самое время вам к психоврачу.

Если весь мир охватила агрессия,
Это симптомы чего? Мракобесия!
Что ж? Остается топить  и палить,
Сущее зло чтобы искоренить.

Понял Господь, что трудяг обижают.
- Как же земля сих злодеев рожает?
То ли всемирный потоп всем напомнить?
То ли Гоморру с Содомом припомнить?

Вот вам дожди, как с ведра, проливные,
А для кого наказанья иные:
Нате вам смерчи, тайфуны, бураны,
Этим огонь, как из жерла вулкана.

Кровью рабов вся земля пропиталась.
К Богу взывает, одно лишь осталось –
Крышу скорее на место поставить,
Войны и смерть в преисподню отправить.

В полюшке чистом гуляются ветры,
Нет живой душечки на километры.
Труженик выдохся, силушки нет.
Жить надоело, не мил белый свет.

Поле без пользы стоит и скучает,
Клин журавлей равнодушно встречает.
Плачут слезами дубравы густые,
Да все видней Руси мощи святые.
                1.08.2013