Тёмный, страшный

     На пожарище печальном
     Нет ни искры, дым один,-
     Где ж огонь, злой истребитель,
     Полномочный властелин?
     Ф. Тютчев

Ни души на поле бранном,
Нет ни шороха, ни сна,
Лишь клюют все так же раны
Вороновии клюва.

Вот и волки прибежали,
И всё тихо, и всё спит.
Помертвели все в запале
Горьких чувств, печать обид.

Ни травиночки не дрогнет,
Серо небо, неподвижно.
Где же пляски? Где же боги?!
В поле бранном их не слышно...

С полем рядом тёмный бор,
А в чащобе - сто болот.
И не ворон - чёрный вор,
И ни волк здесь не пройдёт.

Здесь забытые былины
Хоронятся подо мхом.
Здесь давно была равнина,
Погребёна подо льдом.

 Сер сыр-бор,
 Серы и волки,
 Тёмен взор
 Деревьев. Смолкли

 И исчезли птицы все,
 Нет ни зверя здесь.
 - Эй, живой кто? Эй! Вы где? -
 Смерти с смрадом эта смесь.

Чёрны мысли чёрных древ.
Серы шкуры серых псов.
Может лешего потех
Ты услышишь лишь иль зов.

Под покровом жуткой ночи
Будет гнить в болоте бор
И валежник, древний очень, -
От чужих очей забор.

Ведь отсюда, ведь из чащи
Лезет к миру, ползёт зло.
То онО всегда всех стращет,
Нет спасенья от него.

 Тёмный, страшный этот край.
 Ни пешком, ни на коне
 Не объедешь этот "рай",
 Чернь-тьма спрятана в земле.

Среди гулкого сыр-бора,
Звонким воздухом дыша,
Средь древесного забора
кИшут жизнью неспеша

Облачённые в пещеры
От дождей местных и вьюг
Осколки церкви - староверы,
Двуперстники псалмы поют.

Тут жизнь, какая есть, забыта,
И в низкой келье лубяной
Размыта временем, разбита
Икона, что хранит покой.

Сей образ строг, суровы люди,
Трещит от старости доска.
Чуть не по вере - они грубы,
Сердца укрыла их тоска.

 Бранно поле одиноко,
 Тихо чавканье волков,
 Только в небе синеоком
 Грязь вороньевих крылов.

И в глуби сыр-бора древьев,
Старых веток пряча треск,
Собиратель чёрных перьев
Видит в волчьих пастях блеск.

Серы волки нынче сыты,
И, тая болотьев тишь,
Отошли от ямы рытой,
Где схранился мал-малыш.

Собиратель травы ищет,
Подо мхом в лукошке пряча.
Только непривычно слышать
Для сыр-бора звуки плача.

Потихоньку подкрадаясь,
Собиратель прячет перья:
Если этот плачь не в радость,
Знать не в радость и поверья.

В яму прыгнул Собиратель,
Подтолкнуть вверх малыша,
Но последний, сил не тратя,
Молвил басом, не спеша:
 
- Зря ты спрятал мои перья,
  Зря в мой лес пришёл ко мне,
  Зря покинул свою келью -
  Пожалеешь, ты в беде!

  Я сожрать тебя бы мог
  За твою-то дерзость тут,
  Но придумал другой рок:
  Будешь ты на грани смут,

  Будешь серым псом незрячим,
  Будешь жрать людей иль мох,
  У таких, как ты, бродячих
  Принимать последний вздох.

Возмолился Собиратель,
Только вой услышал вдруг,
Вой ему теперь каратель,
Сбросившийся с волчьих губ.

Сер сыр-бор,
Сырые ёлки
Прячут чью-то теплоту.
Здесь под ёлками спят волки,
Воя, воя на луну.