бог зарабатывает себе на виски, продавая наши сны

вдруг кто-то взял у бога
наш сон с тобой
в прокат на сутки двое?
вдруг  кто-то вывез из города
наши с тобой деревья
и спрятал  запахи моря,
 утреннего влажного воздуха,
волос, кожи и туманного рассвета.
вдруг, кто-то украл наш с тобой шепот,
и пачкает, вдруг, наши с тобой картины,
которые рисуем мы вместе, пока спим
и дышим совместно.
вдруг, кто-то убил нашего бога?
тот, что один на двоих
убит,
мы остаемся сиротами в этом мире?

навзрыд в соседней квартире
оплакивают рожденье сына,
их бог сотрудничает
 с рожденьем другого.
адский рай и  райский ад,
в мире сотни богов
и миллиарды людей
и на каждого всевышнего
отведено двое душ.
что, если нашего бога
убило молнией или
придавило бетонной плитой?
мы остаемся сиротами
в этом мире, где у каждой пары людей
есть свой Тот?


он либо мертв,
либо балует нас
безнаказанной вседозволенностью,
балует нас отсутствием рамок и правил.
наш бог дает нам волю летать
и зарабатывает тем,
что дает в прокат сны
чужим богам и людским парам

наш бог прокурил квартиру,
выкурив дотла наши деревья,
спалил мои плакаты,
испачкал кровавыми руками
стены.

наш бог либо сопьется
спустя полгода,
либо отравится чужой кровью.
подхватит какой-то вирус
или, накурившись до  колец сатурна,
танцуя на крыше дома, споткнется
и слетит с парапета ночью.
разобьется, забыв как летать,
захлебнется, забыв как дышать,
погибнет, забыв
как существовать


он подписал наши сны
и раздает их другим богам
и чужим людским парам.
он зарабатывает себе на виски,
ставя цены на наши
сны и вещи в квартирах