когда погаснет свет...

Когда погаснет свет в тоннеле темном, с силой
Я крик истошный выдам шепот за,
Скажу, что некто ангел чернокрылый,
Взглянул в мои потухшие глаза.

Он мне сказал, что в глубине души моей, тускнея,
В последних корчась судорогах, с воплем,
Зарыв свои чудесные аллеи,
Надежда гибнет, превращаясь в злобу.

Ты знаешь, я не ждал, что буду понят,
Не ждал я так же почитания и славы,
И только посмотрев, во что вонзились мои корни,
Я понял наконец, насколько слабый.

Среди тумана очи подослепли,
И песни мои тише стали ручейков,
Не обращать внимания на сплетни,
Не верить в сотни тысяч слов.

Припасть к земле, вдыхая полной грудью,
Послушать, дышит как планета,
И тишина останется убийственным орудием
Небесного правителя портрета.

Ты видел ли, скажи, прошу, хоть раз,
Чтоб руку подал он тому, кто тонет?
Не говори, что заслужил любой из нас
Хлыста лишь на свою, паскудну, долю.

Ты преклоняешь голову пред ним и на колени
Ты встать готов хоть сей же час.
Но вдруг лишь от своей, паскудны тоже, лени
Он никогда и никого не спас?

Как часто задавал вопросы в детстве,
Как часто верил, что всему свои причины,
Сейчас я от всего почти спасаюсь бегством,
И не ищу уж в людях нравственных начинок.

Смотрю я в зеркало: исчез во взгляде блеск;
По швам пошла моя душа, уставши.
А мой характер кровью схаркивать стал треск,
И мне лишь потерять себя вдруг стало страшно.

Я понял в один миг - стал раб системы,
И я пытаюсь не поддаться хоть,
Но знаю наизусть все эти схемы:
За жизнью, не за мной, последний ход.

Я не ищу друзей или общения от скуки,
Я не нуждаюсь в нем ни капли, совершенно.
Ценю лишь то, что есть, как кладец хрупкий,
А связи остальные будут пленом.

Давно поняв, не для меня что кандалы,
Не стану никого держать, и сам не буду на цепях.
И пусть все мои ценности малы,
За мною никогда не станет страх.

И сердце мое биться будет крепко,
Как в каждой вишне крепко стала кость,
Что долго провисит еще на ветке,
Но жизнь воздвигнет, даже если бросят.