Сирена и поэт

Свечи. Черные. Капает
Воск тягучий по линиям резаным.
О любви пел еще вчера поэт,
Пел красиво, но как-то болезненно.
И трактирная пьянь азартная,
Затихала, как буря иссякшая.
Про апломб забывали знатные,
В небо взгляд поднимали падшие.
Недоступное пониманию,
Просветленное, насквозь бьющее,
Приходило к ним осознание,
Непривычное, но зовущее.

Крылья. Белые. Стелются,
Разрезая густое облако.
Ветер. Скоро оно развеется,
Оседая на кости щелоком,
Растворяя собой в небытии
Покорявших моря соленые.
Смерть – последнее их событие.
Песней дивною предваренное.
Здесь любых путей окончание,
Время мерно течет рекою.
Но откуда тогда отчаяние?
И вообще, что это такое?

Свечи. Черные. Капает
Воск тягучий, вздыхают линии.
Обессилено долу падают
Руки белые. Вены синие.
Жест и слово стирают прошлое.
Песня спета - время молчания.
Остается страшное крошево
Чувств, эмоций, воспоминаний.
Путь поэта не слишком долог был,
Вот казалось бы, светлое чувство.
Был когда-то поэт, да сплыл.
Одиночество. Больно. Пусто.

Крылья. Белые. Стелются.
Ветер в них до игры охочий.
Здесь никто ни на что не надеется,
Здесь надежды приходит очередь.
Между крыльями, где-то слева
Песня, ей ТАМ разве место?
Незнакомы слова напева,
Ну откуда ей взяться здесь-то?
Недоступное пониманию,
Просветленное, насквозь бьющее,
Зарождается осознание,
Непривычное, но зовущее.

Крылья белые. Крылья черные.
Свечи - клавишами рояля.
Нареченные? Обреченные?
Кем же мы друг для друга стали?