Совсем не правильный венок

1.
Размер стиха, признАюсь честно,
Был мною выбран неспроста.
Не посвящённым не известна
Строптивость Чистого Листа!
А он и зрелого поэта
За модернизм сживёт со света.
Каков же шанс тогда у тех,
Чьи вирши вызывают смех?
Да и чтецу милей и ближе
Стиль Гениального Творца,
А не писАки без лица!
Всё дело, видимо, в престиже.
Вот почему, краснея аж,
Пошёл я на подхалимаж!

2.
Надеюсь - Муза, эта жрица,
Оценит жертву и простит
Мне лесть! Ведь чистая страница
Порой страшней, чем простатит!
Что стОит ночь без сна, коль мысли,
Слов не найдя, в мозгах прокисли,
А обезумевший поэт
Нормально ходит в туалет?!
Ей - грош цена! Она безлика,
Как не отснятое кино.
Ни секс, ни карты, ни вино
Не придадут ей столько шика,
Как Музы драгоценный дар -
Стих, приносящий гонорар!

3.
Не превзойдённый Труд Поэта
Я и не мыслил оскорбить!
Понятно ведь - уже за это
Не грех насмешника убить!
Как многие на белом свете,
Влюбился я в размеры эти
И, лишь задумал свой рассказ -
Они явились в тот же час!
Прости, Поэт, коль я обидел
Тебя бестактной простотой!
Поверь - тут случай не простой,
Ведь я тоске конца не видел,
А нынче... Ладно, что уж там?
Жизнь всё расставит по местам!

4.
Скажу одно, как перед Богом:
Я постараюсь чудный лад
Не посрамить унылым слогом
И словом, породившим мат.
Я приложу не мало силы,
Чтоб, даже на краю могилы,
Больной, читая этот стиш,
Сказал Костлявой: "Ну-ка, кыш!"
Чтобы, придя домой, с работы,
Усталый пахарь, сев за стол,
Не тронул ужин, а прочёл,
(Вникая в "тайный" смысл строк),
"Совсем не правильный венок."

5.
Простила ль бабушка Федора
Мне злые шутки юных лет?
Надеюсь, что ещё не скоро
Услышу я её ответ!
Уж четверть века, на погосте,
Мы для неё - всего-лишь гости,
И то - на Троицу, раз в год...
Такой уж занятый народ!
Признаться честно, кто постарше -
Маманя, тётки и дядьЯ -
Гораздо набожней, чем я:
Для них не труд скорбить без фальши
И беспокоить прах родни
В рекомендованные дни!

6.
А я - другой... Прости мне, Боже,
Всё то, чем я дышал досель!
Будь мой отец немного строже -
Мной Ты владел бы, а не Лель!
Но он, с рассвета до заката,
Таскал деревья в три обхвата
И трактор свой, в мороз и зной,
Любил любовью не земной!
Он пил: в субботу, после бани,
И в воскресенье... Что скрывать?
Он ревновал к соседу мать
И пострадал на "поле брани"
За длинный перечень "улик":
Сосед был вспыльчивый мужик!

7.
Отец, отец... Я не в обиде
За не вниманье к пацану!
Ты уставал и в трезвом виде
Ценил покой и тишину.
Отгородившийся газетой,
Ты отдыхал от жизни этой
И, лишь "приняв за воротник",
Шумел и требовал дневник!
Ты наставлял: "Люби до смерти!
Не лги! Не трусь! Не укради!"
И рвал рубаху на груди!
И до сих пор заветы эти
Я чту, как вечных истин свод,
Который выстрадал народ!

8.
Мне и сейчас понять не просто -
За что тебя любила мать?
В мужчине маленького роста
Уж больно хлипенькая стать.
А если он одет невзрачно
И извергает дым табачный,
Плюс ко всему - частенько пьян -
Ну, разве это - Дон Жуан?!
Что в нём влечёт: порок, бравада,
Иль, может, в самом деле, страсть,
Коль деве хочется пропасть,
При этом бормоча "не надо..."?
Не знаю... Женщины подчас
Не любят, а жалеют нас.

9.
А мама... Маме лучшей доли,
Чем пот и слёзы, Бог не дал.
Седые пряди, да мозоли -
Пожалуй, вот весь капитал,
Нажитый ею за полвека
Труда на благо Человека.
А кто он, этот дармоед -
То был для всех - большой секрет!
Она старалась, как умела,
Не слыть ленивой и больной,
И стала преданной женой,
И двух детей родить успела,
И воспитала этих чад,
А как - то люди пусть решат!

10.
Я в маме, с детства и поныне,
Боготворю тепло души
И честность! Эти две святыни
В любом обличье хороши!
И пусть под выцветшею блузкой
Тускнеет блеск натуры русской,
Но случай, вечный обормот,
Ей шанс сверкнуть всегда найдёт!
Должно быть, муки и тревоги
Способны слабых закалять
И дарят красоту и стать
Тем, кто едва волочит ноги
В век межпланетных скоростей
С одной мечтой - поднять детей!

11.
С сестрой мы, кстати, жили дружно,
Хотя, бывало, дрались в кровь!
Спроси: зачем всё это нужно,
Когда есть мамкина любовь?!
Но детской ревности причины
Уму сокрыты, словно мины,
И как их обойти - ответ,
Известный лишь на склоне лет.
Теперь то мы с сестрой не редко
С улыбкой в прошлое глядим,
И детских "битв" нам сладок "дым",
И не гнетёт опёки "клетка",
Когда, прервав застолье, мать
Нас, захмелевших, гонит спать!

12.
Ах, детство, детство... Лучик света
В густом тумане бытия!
Теперь всё чаще время это
С любовью вспоминаю я!
И вижу лица тех, кто ныне
Записан в справках о кончине,
И тех, кто, ускоряя шаг,
Спешит отведать новых благ!
В тот мир, где было всё понятно,
Где играм не было конца,
Уж не отправить письмеца
С мольбою: "Я хочу обратно!!!"
Те годы - бонус Высших Сил
За путь от люлек до могил!

13.
Как покупатель, ждущий сдачи,
Я, с не таких уж давних пор,
На этот мир смотрю иначе:
Не отвлечённо, а в упор.
И вижу то, что было скрыто
От взора пылкого пиита,
Строчащего свои стих
В надежде искупить грехи!
Я этой "рифмоворожбою"
Не быстро, но переболел
И, в промежутках между дел,
Теперь стараюсь быть собою -
(Так, словно начал жизнь с нуля) -
Совсем простым, как три рубля!

14.
И потому пишу я сказки
Для тех, кто не глазами зряч.
В них, от начала до развязки,
Смех может превратиться в плач;
В них то, что безусловно знаешь,
Но даже от себя скрываешь,
Поскольку ты, как Божий раб,
Есть плоть и кровь, а значит - слаб!
Не бойся! В зеркале порою
Себя полезно разглядеть!
Зато умнее будешь впредь,
Увлёкшись пагубной игрою -
Угадывать, как ляжет масть
Там, где должна быть только страсть!

15.
Лишь страсть! Да так, чтоб сердце - в клочья!
Так, чтобы в лоскутки - душа!
Здесь бесполезны хватка волчья
И безотказность "калашА"!
Здесь пофиг, что есть блат и связи,
Что на счету "бабла", как грязи,
Что три диплома, сто наград,
А прапрапрАвнук Блока - сват!
Лишь страсть - единственная сила,
Что правит мной, лишая сна!
Она и Друг мне, и Жена,
И Муза - та, что рукокрыла!
Лишь с ней, в мечтах и наяву,
Умру и снова оживу!