директор местной школы...

Павел Абрамович Гребенников, замечательный Человек, педагог от Бога, в те, тяжкие  послевоенные годы, когда Советская страна, единой семьей, вставала на ноги –  служил директором в районной семилетней совхозной школе. Директор,  видимо,  по опыту русского прозаика, публициста, педагога Антона Семёновича Макаренко, описанного в замечательном произведении "Педагогическая поэма", впервые в сельской местности,  для улучшения условий обитания ребят, сумел создать школу - интернат.   В пристройке школы, под интернат, выделил две комнаты.
 Радости не было предела,  как для ребятишек , так и  для  родителей. Организовали комсомольцы Ленинский субботник.  В то время, за выдающиеся "успехи", некоторых, в комсомол не принимали. Безусловно, контингент школьников в интернате, существенно, отличался от описанного в поэме. Попадались экземпляры, почище иных, в основном, из приезжих. 
Однако в школьную пору, всей гурьбой очищали от грязи подоконники, мыли полы. Сторож, по совместительству кладовщик, Лаврентий Федотыч, выдавал известь-хлорку, для побелки.  Появилась возможность школьникам, не сбегая с последнего часа занятий, в субботу уходить из интерната  по домам. Пешедралом, играючи, незаметно, осваивали положенные километры. Проходили, бывало по окраинам речушек, болотистой местности.  Набирали охапки, созревшие пучки из камыша. В виде озорства вытаскивали пух разбрасывали в округе. Иногда, пух попадал, порою преднамеренно, за шею под рубаху. Свирепо кололся, обжигая тело.  Когда речушки затягивало льдом,  привязывали к валенкам коньки "дутыши".  Запинаясь бежали, искусно увертывались от ветвей раскосмаченных мелких кустарников вниз, ближе  к дороге. Где стояли "мордобойки" - ненавистные для селян, да и жен, ожидавшие подолгу своих мужей - шоферов, с рейса.  Это были обыкновенные дощатые вагончики - ларьки, построенные на огромных двутавровых полозьях, для быстрой дислокации, то есть перемещения, с  помощью  трактора.
Дома ждали юные друзья, распрекрасные девочки подростки. В клубе, залихватские ребята, особенно, отслужившие в морфлоте были кумиры у девушек. Некоторые умельцы,  с красавицей, кружились в вальсе под баян. Другие под гармонь – тальянку, отплясывали "чечетку". Прекрасно выглядели ребята в морской форме.  Окружающие  гордились молодыми бойцами, которые отслужили, вернулись. Сейчас перед ними,  в бескозырке с красивыми лентами позолоченными якорями, расклешенные к низу, изумительно отглаженные брюки,  "полировали"  деревянный пол ботинками, с железными набойками. Приводя в восторг всех, от малого до великого,  особенно невест "кровь с молоком девчата", которые созрели - на выданье. Кто-то из старших, ворковал с девушкой в коридоре, либо обжимались за углом. Молодежь смотрела с белой завистью, на повзрослевших здоровенных ребят, ожидающие весеннего , либо осеннего призыва в Армию. Радовались, когда провожали  парня - очередного призывника, далеко за деревню. Слушали песни, вперемежку со слезами матери и молодой зазнобушки. Особенно, популярна была прощальная песня:"Последний нынешний денечек гуляю с вами я друзья..."? Шли  мальчишки за "подводой" , на которой после прощания увезут парня на центральную усадьбу, на сборный пункт. Думали, что через три, четыре года, подойдет и твой черед идти в Армию, чтобы  защищать своих близких , семью, и свою любимую - роднульку.
 Но до этого момента надо окончить школу, поступить на курсы по подготовке тракториста-машиниста, либо получить шоферские права.  Затем трудиться, нарожать детей, то есть жить обычной деревенской жизнью. Об институте, - думать и мечтать страшновато было. То есть, жили помогали родителям, условно зарабатывали, денежные и материальные средства на недельный прожиточный минимум. Отец, в противном, мог , на минуту, и позабыть выдать денежное довольствие. Он был хозяин в доме , мать-мачеха, не позволит - побоится, в отличие от родной, выделить лишний кусок хлеба или сало. Однако, как бы там не было - разные условия в семейной жизни, а в школу - интернат, надо придти  во-время. Потому что вечером, с природной молчаливой улыбкой, встречал у входа, как правило, директор.  Казалось детворе, что директор никогда не отдыхает. Для мальчишек был и остается он в памяти -  простым советским Учителем, добрым наставником. Худощавое лицо, чисто выбритое, непроницаемое, волевое. Военный китель с белоснежным воротничком, застегнут на все пуговицы. Чувствовалась боевая офицерская выправка. Голос тихий, умный, приветливый взгляд.  Но , иногда казалось,  что его взгляд пронизывал, словно лазерным лучом, с головы до пят, провинившегося шалуна.  Проказничали мальчишки – шалунишки.  Так и проходила повседневная  интернатская жизнь.  Кого - то хвалили за хорошее поведение, успеваемость, кого-то поругивали, делали замечание на комсомольских собраниях, либо на классном часе.  В целом жизнь шла своим чередом, с радостью и огорчением. Жили  бедно как все, но весело. На неделю родитель, при всех прочих условиях,  выдавал 10 руб. Булка хлеба стоила в деревне 3 руб., примерно 3-3,5 кг. Некоторым мальчишкам родители, кроме провианта, выделяли деньги и на сахар. Это были, как мы считали, зажиточные парни. С вечера, в интернате, по очереди, назначался дневальный.  В его обязанности входило согреть горячую воду. Естественно ели хлеб, запивали чистой горячей водичкой. Кто пил чай  с сахаром, считался королем. Куски сахара в то время были большие. Когда, счастливчик раскалывал ножичком и размешивал со звоном куски сахара в кружке -  у остальных слюнки бежали. Подсаживались, выпрашивали, если хотел, давал при условии, что, непременно, отдашь. Естественно на неделю булки хлеба не хватало. Голодным, особенно перед субботой, идешь на занятия. Стыдно, но иногда просишь взаймы у того, кто имеет запасы хлеба. Как правило, владельцами оставались ребята–хакасы, которые жили от интерната, примерно в 40-50 км.  Родители напекут хлеба -"халас" на две, три недели, либо привезут на телеге, либо он сам притащит на своих плечах. Вот и живет, припеваючи. Один хитрец, начал давать взаймы в том случае, если будешь вместе ходить и носить на своем горбу его рюкзак с провизией. Ничего не оставалось, иногда, на воскресенье - становишься тягловым, бредешь навьюченным, тащишь, чтобы выжить. Правда, втихую, бывало, и получал ростовщик от некоторых на орехи. Дежурный, да и сторож, старались не замечать происшествия местного значения. Но однажды разразилась гроза общешкольного масштаба.

11.11.2013.