Тем, кто здесь

Мой врожденный город кажется чужеродным,
Кислит на губах слякотью и отторжением.
никто. никогда. не уйдет отсюда свободным,
Вмурованный сам в себя, без воздуха и движения.

Мой город токсичен, его дождь оплавляет кожу,
Меняет  строение скупых лицевых костей.
Без -душный хирург для души. Он и не такое может,
Шулерским жестом - лишая цветности и страстей.

Он уводит в себя, он уводит туда, где жутко,
Где Ваш собственный Цербер и табличка «Не влазь, убьет!»
Это Ваша душа, узнаете? Конечная. «Грань рассудка».
Покиньте вагон. Состав от графика отстает.

Город Вас усыпит шелестом мокрых улиц,
Он вскроет в Вас то, что Вы сами боитесь знать.
Вам все кажется, мой чужой. Вы еще не проснулись,
Закройте глаза, взгляните: ему есть, что Вам показать.

Липко-легкие пальцы тумана смыкают веки,
Теперь-то Вы видите, сколько не-Вас у Вас внутри?
Сколько этого города дышит в Вас, имяреке!
Мой город – тот зверь, что шепчет в затылок «Иди и смотри»

Ах, не слушайте Вы меня! И, пожалуй, не ждите ответа –
Любой Ваш вопрос будет на языке горчить.
Взломайте свою грудину – Ваша кровь теперь серого цвета,
Как и моя.
Но Вы еще можете (может быть) это лечить.

Я врожденная в этот город.
Серо-генная монохромность сильней всего.
Я открываю грудь ветру – я опускаю ворот
пальто (конечно же, серого)
Я врожденная в этот город.
Я вырожденная из него.