southern comfort

всё станет на свои места.
когда придёт мне час уйти,
я соберу все свои вещи
в один большой рюкзак.
все наши общие мечты,
(которых, впрочем, не было, я вру)
все бельевые нитки, с фотографиями в ряд,
где мной придуманные мы
так близки, так нелепы,
но счастливые, как суки.

и шансы на такой побег пусть велики,
но разве я найду себя,
в той позабытой Богом деревеньке,
что на окраине моей недостраны
стоит, едва не падая,
как карточный сарайчик на ветру.
так можно ли наплакаться на впрок?
и можно ли любить издалека?
как суслик, наблюдая, созерцать,
в канат сплетая мнимую пеньку.

лежать на поле, где белым-бело,
сливается где небо и земля,
смотреть на чистый лист - на небосвод
и времени-песка не замечать.

и кто ты, гений? но скорее затупок.

***
а вот ты куксишься, ведь финка в животе,
до боли дикой в деснах, стиснув зубы.
аж тошно на тебя сейчас смотреть,
так мерзко на тебя сейчас смотреть,
испачкал новую рубашку
чем-то рудым.

и как ты смеешь пачкать ночи новой тишь
своими криками о помощи, ведь ночь
на то и ночь - весь лес так крепко спит.
а ты...ну нахрен, ты всё портишь, идиот!

пролей ещё немного кофе на постель,
пока есть место в мире, где гасят детей.
или то место, где их изнуряют постным хлебом.
и как цела ещё твоя-моя вселенная?

и разве инь и янь немного не похожи?
так в чём же смысл из жизни делать фарс?
корявенький, и текст не выучен опять.
самонадеянный...постой, порыв изжоги.

***
ничто не вечно. кроме крыльев за спиной.
но, думается мне, и их однажды Бог
мой заберёт.
нет, не подумай, он отнюдь не строг.
так просто будет лучше для меня -
Икаром позабыть завет и потонуть.
(хоть с Крита на его бы месте я не стал бежать).

и кажется ты полон умных мыслей,
но вот перед тобой осенний, грустный клён.
и ты не знаешь, что ему сказать,
чтоб убедить, что умный ты, а он - дурак.

пустой. как Припять с двадцать лет назад.
кто потерял свой кров, а кто и целый мир.
но ничего, ведь лучше обрели?
хотелось бы поверить в эту чушь.

да, было б проще без тугой тоски,
без трупов в струпьях,
без больных детей.
но вереница кладбищ выдаёт
отпущенную кем-то тетиву.

романтика разрухи здесь лишь такт.
за ним другой - суровей и больнее.
такой, что вереница твоих "чёрных дней"
покажется тебе песчаным пляжем.
и не на Чёрном море - где-то на Мальдивах.

***
но я всё так же пуст.
и нет, не Жан и не Батист.
тут в пору отпевать весну,
после которой наши сны,
ни одна радуга не сможет расцветить назад.

как в детстве, только не ищу себя.
ведь, вроде как, нашёл себя в тебе.

в тебе, подумай только и реши.
осталась переменная одна.

хотя поспешных выводов фитиль
довольно быстро может прогореть.

так что же мне тогда,
придётся ждать здесь вечно?

как тех ребят, что вчетвером
поехали
на золотистом вазе ноль шестой модели
искать, что выпить.
их нашли
сквозь девять лет
на дне
коллектора.
их кости их друзья
прям по одной тащили из грязи.
а после намывали их слезами.

апостроф всё-таки не твёрдый знак. не камень.