городское

Взвихрились вороны над серой крышей,
По ветру разносился горький дым.
В дали вой одинокий волчий слышен,
Дождь моросил. По улице босым

Шёл одинокий и понурый странник,
Но на его морщинистом лице
Читалось многое, только не изгнанник
Он был. Свобода билась в беглеце.

На стареньких кварталах разносились
Шум экипажей и бродяжий блюз.
И в суматохе толп безликих проносилось
Немного грубое "Десятку бьёт мой туз".

Чуть дальше, вглубь, и дворовые маги
Рождали "чудеса" у зрителей в руках.
Мальчишки скрещивали в бое свои шпаги,
Хоть те и были остры только на словах.

Усиливался дождь. По комнатам сбегались
Промокшие до нитки ямщики.
По тротуарам старым снова  разливались
Потоки рядом протекающей реки.

На рынках торгаши закрыли лавки,
Завешивали окна люди, даже витражи.
Из бара выходили сделавшие ставки,
Между карет мелькали миражи.

Усталый город закрывал свои глазницы.
Промокшие до нитки провода
Соединяли в шуме городские лица,
Дождём сокрыв прошедшие года.