К Маркизе. Зимний Венок Сонетов

1

Маркиза, вязы и дубы
Наряд свой сбросили зелёный,
И кружит в воздухе кленовый
Листок… Мы – баловни судьбы.

Она открыла нам объятья
В предзимний вечер над Луарой,
Там менестрель бренчал гитарой,
В таверне слышались проклятья
Хмельных заезжих мушкетёров, –
Нас это всё не забавляло,
И долгой ночи было мало,
Чтоб онеметь от разговоров…

Мы одиноки на планете
В предутреннем неровном свете…


2

В предутреннем неровном свете
Мелькают тени за окном…
Маркиза, покидаю дом
И вмиг забуду о Жаннетте,
Меня ласкавшей в эту ночь
И накормившей потрохами,
Шептавшей: «Оставайся с нами…» –
А я… Я устремляюсь прочь…

Под утро выпавший снежок
Укрыл простынкою поляны.
От свежего морозца пьяный,
Я делаю не шаг – шажок.

Кусты в немом кордебалете
Дрожат, развесив ветви-плети.


3

Дрожат, развесив ветви-плети,
Каштаны в парке Тюильри…
Маркиза, Вы в игру «Замри!»
Играли ль, как играют дети?

Стоят каштаны вдоль аллей,
Слегка присыпанных порошей,
Озноб их ощущаю кожей
И другу говорю: «Налей!

Налей бургундского в бокалы,
Пусть просветлится голова,
От стужи вымерзли слова,
А надо высказать немало».

Мы пили, молча морща лбы, –
Нет, мне теперь не до гульбы…


4

Нет, мне теперь не до гульбы,
Как Вам, прелестная Маркиза, –
И не из праздного каприза,
Нет, мы не баловни судьбы.

Умерьте гнев, моя Маркиза,
Его смягчите, ради Бога,
Мне путь до Вашего порога,
Как дьяволу – до парадиза.

На том пути палач и плаха
Бессменно ждут еретика,
Не дрогнет палача рука,
Когда кровавая рубаха
Окрасит алым белый снег,
Остановив мгновений бег…


5

Остановив мгновений бег,
Не в силах выразить словами
Восторг, паду я перед Вами,
Маркиза, в первозданный снег.

Он только выпал, он пушист,
Он свеж, он чист, как Ваше лоно, –
И я коленопреклонённо
Склоняюсь перед Вами ниц.

Мне говорили, я остёр
На слово меткое и шпагу,
Но с Вами растерял отвагу,
Теперь – отнюдь не бузотёр.

Маркиза, чтоб Вам улыбнуться,
Мечтаю я в Гасконию вернуться.


6

Мечтаю я в Гасконию вернуться
Не меньше, чем в святой Ерушалаим,
И коль Париж покажется мне раем,
Пусть навсегда отсохнет моя шуйца.

Достанет, право же, одной десницы,
Чтоб Вашу грудь ласкать, моя Маркиза,
А что же до божественного низа, –
Воспрянет то, с чем довелось родиться.

Маркиза, я отказываюсь верить,
Вы пишете, что снова воспарили…
Клянусь, преодолею эти мили,
Будь это правдой – ну, хотя б на четверть!

Могли б надежды былью обернуться,
Когда б то не были мечты безумца…


7

Когда б то не были мечты безумца,
Я б сквозь январские колючие метели
Летел, чтоб нам пропели свиристели
Морозным утром песню вольнодумца.

Маркиза, эти ласковые трели,
Предвестники унылых снегопадов
И развесёлых святочных обрядов,
Напомнят нам звучание свирели,
Сопровождавшей пенье менестреля,
Бродячего студента из Сорбонны…
В тот день меж нами рухнули препоны,
И мы достигли богоданной цели.

Маркиза, я летел бы к Вам сквозь снег,
Когда бы не нужда искать ночлег.


8

Когда бы не нужда искать ночлег
В рождественскую ночь, и вой метели
Приветствуют одни лишь Пер Ноэли,
И все тропинки заметает снег…

Когда бы не урчанье в животе
И не мечты о фуа-гра под бешамель,
Я б не наведался к проказнице Нинель,
Готовящей отменное соте.

Маркиза, накануне Рождества
Я был бы счастлив с Вами быть вдвоём…
Мы выпьем, а потом ещё нальём
Бургундского во славу естества.

Звучит во мне рефреном ритурнель,
Я Ваш Гаргантюа, но не Пантагрюэль.


9

Я Ваш Гаргантюа, но не Пантагрюэль,
Я не учён, не логик-математик,
От догм свободен и скорей романтик,
И посещаю иногда бордель.

Маркиза, мне ли не пылать страстями,
Их охладить не в силах и февраль,
Я честен перед Вами, я не враль,
Я б Ваши перси лёгкими перстами

Ласкал, хоть Вы в Бордо, а я в Марселе...
Но, право, не проходит и недели,
Чтоб я в мечтах о Вас не потерял свой сон.

Маркиза, Вы вольны, и я свободен,
Но знаю, Богу наш союз угоден,
Предвижу в том божественный резон.


10 

Предвижу в том божественный резон,
Что за зимой последует весна,
Придёт пора, когда пошлём мы на (!)
Сковавший души ледяной сезон.

Маркиза, ни к чему нам холода,
Крещенские морозы, стылый путь,
Куда ни глянь – охватывает жуть…
Вы пишете, что мёрзнете… О, да!

И мой язык уже к зубам примёрз,
Нет, не пою. Из горла – только хрип.
Брожу – больной трухлявый старый гриб
И с нетерпеньем жду весенних гроз.

И всё же, всё же как мне сладок он –
В Рождественскую ночь хрустальный звон.


11

В Рождественскую ночь хрустальный звон
Колоколов в Бордо, Блуа, в Париже –
Во всех домах под черепичной крышей –
Сердца заставит биться в унисон.

Маркиза, наши души в эту ночь,
Как в прежние года, найдут друг друга.
О, нет! Не отшатнутся от испуга,
Поняв, что врозь давно уже невмочь.

Маркиза, разве нас сковал мороз –
Да так, что мы дрожим, как от угроз,
Забыв, что надвигается апрель.

Маркиза, взяв виолу и гобой,
Я воспою Ваш образ неземной,
Как некогда бродячий менестрель…


12

Как некогда бродячий менестрель,
В своих стихах весны приход предвижу,
О, Господи, я стужу ненавижу,
Как кошек – озабоченный кобель.

Зимой я мёрзну, жизнь мне не мила,
Одёжка – не на что смотреть, заплаты…
Поел в трактире – требуют оплаты…
Короче, жду весны, а с ней – тепла.

Маркиза, я не знаю, как там Вы,
Но мне зимой невмоготу без дома,
Без Вас… Мы так давно знакомы,
Что впору сжалиться. Повинной головы

Меч не сечёт, и – баловень судьбы –
Бреду сквозь лес, дрожа от худобы…


13 

Бреду сквозь лес, дрожа от худобы,
Втянув живот, мечтая об обеде, –
Гасконец с волосами цвета меди,
Уставший от бессмысленной ходьбы.

Зима в тот год случилась затяжная,
И не видать ей ни конца ни края…
Уже февраль, Маркиза, скоро март,
Но всё ещё весенний звукоряд
Не может выстроиться в правильную гамму,
В природе не хватает нужных нот,
И я иду – последний обормот,
Стремя мечты в Гасконию упрямо.

Бреду сквозь лес, – деревья, как столбы…
О, Господи, услышь мои мольбы!


14 

О, Господи, услышь мои мольбы!
Я преклоняю пред тобой колена,
Дай вырваться из тягостного плена,
Довольно мне гнетущей стыдобы.

О, Господи, в Гасконии моей
Давно б, наверно, не был одинок,
Ведь, право, не такой уж я ходок,
Вдвоём с Маркизой было б мне милей.

Ну что ты медлишь, Боже! Не молчи!
Дай знак, Господь, что слышишь голос мой,
В молитвах мне твой образ неземной
Не чудится – является в ночи.

Расступятся (ах, если бы!),
Маркиза, вязы и дубы.


15

Маркиза, вязы и дубы
В предутреннем неровном свете
Дрожат, развесив ветви-плети, –
Нет, мне теперь не до гульбы.

Остановив мгновений бег,
Мечтаю я в Гасконию вернуться, –
Когда б то не были мечты безумца,
Когда бы не нужда искать ночлег…

Я Ваш Гаргантюа, но не Пантагрюэль,
Предвижу в том божественный резон –
В Рождественскую ночь хрустальный звон…

Как некогда бродячий менестрель,
Бреду сквозь лес, дрожа от худобы, –
О, Господи, услышь мои мольбы!