П. Полет...

П. Полет...

Откуда женщине знать, что за словами, которые
говорятся ей, ничего нет, что говоришь просто
в силу привычки и ради собственного спокойствия.
               
Э. Хемингуэй.



Полет был коротким. Приземление безболезненным, или показавшимся
таковым в первую минуту.
Хм... минуту... Секунду!
А потом... после...
"Под венец нам не идти"...
Кто бы спорил. И кто бы хотел под него... венец. Нечто, сходное
с хомутом.
Нет и нет!
Но это, когда сама думаешь так. А если кто-то (даже без умысла)
говорит подобное, то...
Вот тут-то и начинается, собственно, полет.
Во сне ли... наяву...
Кто знает...
Уж сколько раз им говорено было - не бойся... Ты не знаешь, как
бывает.
Уверовав в наличие анестезии, забыла на время короткое о
бдительности.
Напомнили...
Так не говорят женщине. Никогда. Даже в том случае, если вы
разделены непреодолимой пропастью. Любого рода.
Неисповедимы пути Господни!
Даже гей может обзавестись... женой... обыкновенной...
А там - как пойдет. Как было оговорено заранее. На берегу.
Обыкновенной!
Оказывается... "орегано"... заманчивое... таинственное "орегано",
всего лишь... "душица обыкновенная".
Обыкновенная, как то самое "место чуда", оказавшееся на поверку
парком развлечений.
Обыкновенным!
Кроличьим островом... Кони-Айленд...
Но... у меня нет нужды жаловаться на то, что никто не дарил мне
"колец с бирюзой и не приглашал на таинственный, далекий "Персифаль"...
и прочее...
А? О. Генри. И именно "точка", а не "опостроф".

Совсем недавно... мне пели -

Ты любишь конфеты и О! О!
Но дело не в этом, но дело не в этом,
Но дело не в этом, а в чем?
Ты любишь меня,
Любишь меня.

Мужчина... молодой мужчина... юноша... пел ЭТО, деликатно
устранив иные слова "зверской" песенки. Слова, могущие вызвать
смущение... краску стыда на... хм-хм-хм... ланитах...
Ланиты... перси...
Да... краской покрывалось все... от разговоров нежных, в коих
никогда не звучало... ни разу - "Под венец нам не идти"...
А когда я сказала - "Наверное... больше не надо. Я изменилась"...
Он оскорбился... и ушел навсегда. Но это был красивый уход...
"сделанный" моими руками... слепленный ими из ничего... из такой
малости, как разность возрастов...
Кого это сейчас волнует?
Никого!
И об этом не говорят.
Хотя...
У меня есть некие критерии, коих я свято и строго придерживаюсь.
И за границы которых не переступлю даже под дулом пистолета.
Он, тот, кто выдал "сомнительную" фразу, знает... Он просто забыл...
Очаровался мнимой простотой и... забылся...
Сейчас следует успокоиться. А для этого что нужно?
Вооот!
Приготовить нечто необыкновенное. Для себя, любимой и неменяющейся,
как кактус и... для тех, кого помню и люблю.
За кого можно съесть приготовленное блюдо в одиночестве, предавшись
сладкой истоме воспоминаний.
А они... воспоминания... тут как тут, и мотивчик все тот же...

Ты любишь конфеты и О! О!
Но дело не в этом, но дело не в этом,
Но дело не в этом, а в чем?
Ты любишь меня,
Любишь меня.

Мисс Сиддонс обожала отбивные котлеты. Мисс Ламберт - бифштексы,
а я...
Всем кулинарным изыскам предпочитала... ммм... соль его груди...
влагу подмышек и... прочее...
А он...
Да-да-да... было - отменял и третий и четвертый концерт, чтобы...
чтобы... чтобы - как фокусник творить чудеса и тоже... удивлять...
удивлять... удивлять...
И ему не нужно было прилагать никаких усилий - он был и фокусником
и чудом в одном лице.
Я же... где это... как это... сейчас-сейчас...
В легком халатике... пикантном... запекала паштет как для закуски,
разделывала крупного угря и нарезала его ломтями толщиной в три
сантиметра.
Помещала куски рыбы в кастрюлю, заливала белым вином, добавляя соль,
перец, тонко нарезанный лук, две-три веточки петрушки, немного тмина,
лаврового листа и зубок чесноку... (рецепт, понятное дело,
подсмотренный у Виана - один в один. Можете проверить!).
Сварившегося угря, вынимала из кастрюли и выкладывала на противень.
Процеживала бульон сквозь шелковое сито, добавляла немного испанки
и томила на медленном огне, пока соус не загустевал.
Затем пропускала его сквозь волосяное сито, заливала им рыбу и
кипятила минуты две. Не больше.
Ну и раскладывала куски угря на паштете, украшая жереными шампиньонами,
втыкая в середину букет из молок карпа и залив все это роскошество
оставшимся соусом.
Аха? Слюнки потекли?
Уверена. Но мне не до вас. Я жду когда проснется мое сокровище,
примет душ и, как тот... любитель угря... вденет стройные мускулистые
ноги в... "сандалии из кожи нетопыря" и облачится в "элегантный
домашний костюм - вельветовые брюки бутылочного цвета и атласную
фисташковую куртку".
В первый раз все было не так.
Он был в черных брюках, но бархату, как ткани, не изменил.
Рубашка... хм-хм-хм...
Представьте себе воротник белоснежной сорочки из которого выступает
такАя стройная шея, что...
Ну да... сейчас процессы пойдут, как от предвкушения  того...
вожделенного угря...
И он... такой вот... прекрасный... без подделочки... никогда бы
не произнес ту самую фразу, которая,  кажется, состарила меня
на десяток лет...
Как странно!
Тот и этот...
Этот и тот...
Почему-то... кстати... некстати вспомнилось некое утверждение -
"Внутренняя красота овоща может быть так же очевидна и прекрасна,
как воспетые в японской лирике цветы хризантем"...

После хризантем,
Кроме редьки,
Ничего нет. *

Внутренняя красота? Да кому она нужна... если...
Если нет желания приготовить кому-то "Шоколад на крутом кипятке" -
чампурадо, по рецепту Лауры Эскивель...
И кому какое дело до того, что...

Она была худа, как смертный грех,
И так несбыточно миниатюрна...
Я помню только рот ее и мех,
Скрывавший всю и вздрагивавший бурно. **

Недавно... в поездке по дивной стране... мне показали куклу -
точную копию, описываемой чуть ранее особы.
La Calavera de la Catrina...
Катрины... куклы - воплощение элегантности...
На столе моем стоит сверхъизящный скелет, облаченный в потрясающей
красоты платье и умопомрачительную шляпу.
В длиннющих пальцах - сигарета. И... вот сейчас... сейчас толпы
поклонников, толкаясь плечами поспешат к даме - "дать прикурить"...
Как держится вся эта красота - понятия не имею, так как материалом
"предмета" служит песчаник...
А работа столь тонка, что могла бы сравниться разве что с волшебством
нейрохирурга.
Длинная атласная юбка украшена чем-то... ааа... вспомнила: Эмма Бовари,
приглашенная на бал в поместье Вобьесар, облачилась в барежевое
платье бледно-шафранового цвета отделанное тремя букетами роз-помпон
с зеленью.
Не думаю, что на платье моей Катрины пошел французский,  "бареж",
вышедший из моды давным-давно.
Я сфотографировала даму и убрала в стеклянный шкаф, потеснив милых
сердцу "Армани".
Вписалась? Легко!
Воспоминания...
Почему одного, того, с кем рассталась - любителя угря и красивой
одежды вспоминаю с легкой улыбкой, почти без грусти...
А другого - как-то так... с комом в горле... хотя разлуки еще не было.
И будет ли... кто знает...
Я знаю. Знаю, но не скажу.
Ибо, как у Лорки - "Только тайна помогает жить. Только тайна".



РИНА ФЕЛИКС

(Иллюстрация: мексиканские Катрины-франтихи)
____________________
* М. Басё
** И. Северянин