1937-й

То в сугробах, то в пыли
На другой конец земли,
Нас за правдою везли
Ночью.
Лес, болота и песок,
Пайки брошенный кусок,
Бродят стаи вдоль дорог
Волчьи.
За вагоном по пятам
Мысли- что же будет там?
Молотками по мозгам
Рельсы.
А на станциях ночных
Отводили прочь больных,
И солдаты возле них-
«Целься»
Ни сочувствия, ни лжи,
Хочешь, просто полежи,
Хочешь, в памяти кружи-
Царствуй.
Два барака да пустырь,
Надпись «станция Игдырь»
Вот и матушка Сибирь.
Здравствуй.
К ночи тело устает,
Но в груди душа живет,
И домой меня зовет,
Дразнит.
А расклад совсем простой-
День прошел, но ты живой,
Вот и весь наш небольшой
Праздник.
Без тепла, без сил, без сна,
От темна и до темна
Жизнь размерами бревна
Мерим.
И присев на свежий пень,
Сдвинув шапку набекрень,
В то, что будет новый день
Верим.
В небе желтая звезда,
Убежать бы, да куда?
Над колючкой провода
С током.
Изловчиться и рискнуть,
Ну а если - пуля в грудь?
Вот и выйдет этот путь
Боком.
Помню, в камере пустой
Смерть дохнула пустотой,
Воздух липкий и густой,
Спертый.
Был недолгим разговор,
Зачитали приговор,
Не разбойник и не вор-
Контра.
Половина позади,
Половина впереди,
Но не сдержишь из груди
Хрипа.
Суд не долго заседал,
Не скупясь «десятку» дал,
Только все, что он читал-
Липа.
Словно бритвой по глазам,
Вдруг открылась правда нам,
Все, во что я верил сам-
Сказки.
Не пойму теперь никак –
Получилось это как,
Над страною вурдалак
В маске.
Не проси, не жди, не верь-
Вот такой закон теперь.
Нас таких – поди проверь,
Тыщи.
Нас таких теперь забудь,
Нам такой отмерен путь,
Что навряд ли кто-нибудь
Сыщет.