Иов

             Спрашивайте, мальчики...
                Александр Галич

С Богом у меня отношения сложные.
Вопросы Ему задаю, не простые - тревожные:
В чём смысл жизни? Для чего на белый свет
                я рождён?
Спрашиваю... А Он молчит. Не отвечает мне Он.

А я всё спрашиваю, я всё спрашиваю,
                я всё спрашиваю.
Молитвами жизнь свою незадачливую скрашиваю.
А Он всё молчит. И я Его молчания боюсь.
Молюсь Ему усердно. Как любящий сын молюсь.

Но Он молчит.

Он и тогда молчал, когда Сын
                на кресте прохрипел:
"Авва, авва, лима савахвани".
Когда прошептал, мертвея:
                "Господи, за что мне такой удел?
Любовью своей безмерной от мук меня охрани!"

Но Он молчал.

Он и теперь молчит. Может быть,
                не слыша меня, не любя.
Он молчит и молчит.
           И тогда я вдруг Иовом ощущаю себя.

Иовом! Которого Он по дьявольской прихоти
                испытывал и унижал.
Иовом! Который в мучениях незаслуженных
                верить Ему продолжал.
Иовом! Который надеяться
                на Его справедливость устал.
Иовом! Который
           против Его самодовольства восстал.

И я, как Иов, взбунтовавшись,
                в лицо Его равнодушное кричу:
"В чём я провинился? Чем Тебе не угодил?
                Я знать хочу!"

А Ты, как последний зануда,
         мне мораль заумную читать начинаешь,
Дескать, где я был, когда Ты
                создал этот адов свет?..
Господи! Отец Всемогущий!
                Ты ведь прекрасно знаешь,
Что ответа у меня на Твою казуистику нет.

Да нигде я не был!
                Я с Тобой ни в чём не тягаюсь.
Кто я против Тебя?
                Я весь в Твоей прихотливой власти.
Кто я против Тебя?
                Я молюсь Тебе и понять стараюсь,
За что Ты, Господи,
                обрушил на меня такие напасти?

А Ты опять равнодушно молчишь.

И тогда, пересилив свой страх,
                я посмотрю Тебе в глаза.
Не страшит меня больше
                Твой изощрённый гнёт.
Что ж, играй мной! Убей! Растопчи...
                Но невольно слеза
По щеке моей впалой
                хрустальною льдинкой скользнёт.

А Ты всё равно молчишь.

Для Тебя та слеза ничего
                ровным счётом не значит.
Заполошно галдеть будет ночь напролёт вороньё.
И за гомоном этим никто не услышит,
                как плачет,
Плачет Богом истерзанное, одинокое сердце моё.