Спят в тумане седые кремли

Спят в тумане седые кремли.
Далеко до родимой земли.
И летят, и летят журавли.

В чистом во поле гнётся ковыль,
Где "вчера" обращается в пыль,
И становится сказкою - быль,

Былью - сказка со страшным концом,
Где, венчаясь терновым венцом,
Сгинет память безвестным гонцом...

Нет "сегодня", есть только "вчера",
Обретённое в "завтра" с утра,
Только слишком длинны вечера.

Бытие - под замком, быт - убог.
Оживает старинный лубок.
И размотан уж вещий клубок.

Прокусившая двери свинья
Восседает среди воронья,
Закипает в котле спорынья...

Это - тени блаженной полёт,
Мост над пропастью, пламя сквозь лёд,
Расставание, сон, переход...

Где-то кровью исходит война.
Где-то кашкой цветёт тишина.
Безвозвратность стоит у окна.

Загорается пляшущий свет,
Зачинается русский наш бред,
Занимается в окнах рассвет...

Завершается прежний виток,
И проходит запретный порог
Наше время - пролог и итог

Проведённых не нами дорог
(Чей пролог нам подводит итог),
На которые бросил нас Бог...

Зачинается старая новь,
Или новая старь - всё равно.
Это - только начало конца.
Это - только сигнал для гонца.

Всё - ушло в сотый раз и пришло.
Нас свело - и опять развело.
Что цвело - то давно отцвело.

Что случилось с отчизной моей?
Отчего мы одни и не с ней?
И узнать нам её всё трудней.

Ах, на этот досадный вопрос
Мне ответ получить не пришлось...