Шестьдесят третий день осени 03 11 13

Шестьдесят третий день осени
Ложится на ноты струящего блюз ноября.
Отвечу заранее, прежде, чем спросишь ты:
"Да, это тот месяц, когда умирают все звезды, рассветом искря".

Открою телефонную книжку
И залью чернилами воронье-черными все ненужные и давно забытые номера.
Сердце, что бьется зайчишкой, закрою я на задвижку,
По факсу всем разошлю, что нечаянно (всего лишь на пару дней) умерла.

Если спросят соседи, скажи, что меня раскрошило
На мелкие листья и мусор, что дворник сметает в канаву метлой.
Скажи, что сломало, скажи, что убило,
Скажи, что лишь так, умерев дня на два, я смогу возвратиться когда-то живой.

Пролистаю все фотографии
И удалю к чертям собачьим эти контуры лиц, умерщвленных нажатием кнопки.
Давай же, пиши скорее для меня эпитафию,
Мой томный ноябрь становится липким и безнадежно бетонно-топким.

Давай поиграем в пятнашки?
Но помни, по диагонали ходить нельзя, а вместо фигурок моя душа на сером пластмассовом поле.
Ты знаешь ту девочку, которая вылила столько слёз, что впору тащить промокашку?
Что лезет на стену от выпитой с утра натощак отфильтрованной боли?

Чувствую себя на этой земле в гостях,
Когда вновь и вновь прохожу этот квест по вычислению мудаков.
Распишись мне молитвой на тонких и бледных кистях,
Набросай мне навскидку с десяток спонтанных и искренних слов.

Шестьдесят третий день осени подходит к концу
И опавшими листьями бьет по искусанным и воспаленным губам.
Я так смертельно, так небожительно и непростительно скучаю по твоему лицу..
Мне кажется, что я тебя никому никогда не отдам.