Покровский монастырь в Суздале

1.
По-над речкою, речкою Каменкой
Самой белой из белых птиц
Монастырь проплавает каменный –
Место ссылки русских цариц.

Красной девицей затуманился,
Горькой вдовушкой затужил.
Не единую он изгнанницу
На веку своем пережил.

В чистом поле трава колышется,
В небе солнца висит калач.
То ли кажется, то ли слышится
Песня долгая, песня-плач…
1982г.

2.
Соломония Сабурова.

    Первая жена великого князя Василия III Соломония Сабурова была насильно пострижена и сослана в Суздаль, в Покровский монастырь, отстроенный как раз в это время. Святые ворота монастыря выходили на Стромынку – эта дорога вела из Суздаля в Москву.


Крепость на горе-то диво.
Колокола медлен звон,
Падая в туман с обрыва,
Походя на полусон.

Крепость под горой-то чудо.
Храмов белы корабли.
Некуда идти отсюда.
Здесь и есть он, край земли.

Здесь простора тишь да воля.
Смотришь с башни крепостной –
Столько в мире неба, поля,
Нерушим кругом покой.

Все давно прошло, и ныне
Прошлое не стоит слез,               
В здешней пу'стыне-пусты'не
Странны отголоски гроз.

Не было, хотя бывало,
Кануло, а прежде жгло,
Отмолило, отстрадало,
Отлюбив, забыв – ушло.

Облегчение страданья –
По страстям хорош конец.
Ветр полынный – отпеванья
Преждевременный гонец.

Для чего теперь молиться?
Мертвой сколь легко душе.
Сердце продолжает биться,
Да не надолго уже.

Лишь от стен белее мела       
По полям да по холмам
Путь-дорога вьется лентой –
Жизнь-то вся осталась там.

Златоглавая столица,
Златоверхие дворцы.
Сгинула навек царица,
Сторожа ей чернецы.

От Москвы бежит дорога
Ко Святым ко воротам
И ложится у порога
Псом к хозяйкиным ногам.

И в часовенке черница
Над ворот закрытым ртом
Будет Господу молиться,
Обратясь к Москве лицом.
1991г.

3.
Соломония Сабурова.

    Освободившись от Соломонии, великий князь Василий женился на княжне Елене Глинской, которая стала матерью наследника, в будущем Ивана Грозного. После смерти супруга Елена правила государством и была отравлена боярами.


Как у нас на Москве не весело,
Не велят бить во большой колокол.
Как наш царь на царицу прогневался,
В монастырь ее шлет, чтобы с глаз долой.

Молодешенька я монашенка,
Черный плат закрыл русы косыньки,
Как во пу'стоши, да во пу'стыни
Жить одной без родных, без подруженек?

На иконах здесь лики строгие,
А засовы в дверях все крепкие,
Сторожа-то все неподкупные,
А монахини стары, злобятся.

Преклоню я ночью головушку
К одинокому изголовьицу,
Сон увижу опять безрадостный
О разлучнице - ненавистнице.

Как в моих покоях расхаживат,
Нищим платья мои раздариват,
Моих девушек шлет на черный двор,
Выдает их замуж за скотников.

Сама носит наряды польские,
Сама ездит в колымагах бархатных,
Бородам бояр насмехается,
Надо мной победой бахвалится.

Что теперь надо мной куражиться –
Я смиренница, сирая старица,
Горьки слезы глаза мне повыели,
Поседели под платом косыньки.

Не смеялась бы ты над боярами,
Не хвалилась красой, бесстыжая,-
Ты сама к себе ненависть вызвала,
Ты сама себе гибель уготовила.

Опоят тебя, раскрасавица,
Ясным днем, а не темной полночью,
И подохнешь, змея подколодная,
Красота-Алена, не доцарствовав.
1992г.

4.
Суздаль.

Не ребенок ли играл
За столом земли моей –
Горстью высыпал, смеясь,
Разноцветною
На зеленую скатёрочку
Лесов, лугов, полей
Колоколенки, да башенки,
Да церковки…

Золоченые их крестики
На солнышке горят,
Островерхенькие кровельки
Поблёскивают.
Над игрушечною грудой
Облачка летят
Во сторонушку во дальнюю
Заморскую.

Сколько было, сколько прожито
В потоке лет и дней,
Сколько сгублено, схоронено
До времени.
Не ребенок ли играл
Здесь людьми земли моей,
Судьбы их, смеясь, ломая
И коверкая?

Знатных узниц перетлели
Кости белые.
Вечных узников
Души успокоились.
То забылось, что светило,
Во что верили,
Вместе с тем, что карало
Грозной волею.

Не осталось ничего –
Игры сыграны.
Понатешилось дитятко
И бросило
На зеленой на скатёрочке
Лишними
Колоколенки да церкви
Мертвой россыпью.

Мы проходим, и смотрим,
И сердце щемит.
Те отмучились, а ныне
Наш черед.
Кто играет в наши судьбы,
Ломает, крушит?
Будто холодом морозит
И солнцем жжет…

По могильным по плитам
Каблучок простучал.
Только миг – и звук умолк,
И умолк навек.
Мы живем одно мгновенье,
Вот был – и пропал,
Был – и нет тебя,
Человек…

Только смутный гул
Древней молвы,
Только слабый след
Давних шагов.
На скатёрке зеленой
Обновленной травы
Колоколенки, церковки,
Вспышки крестов…
1987г.

5.
Покровский монастырь в Суздале.


Берегом мелкой и быстрой реки
Утром в тумане я шла торопливо,
И на мосту над самым разливом
Вдруг поскользнулись мои каблуки.

Как было тихо у стен вековых!
Только в бойницах башен унылых
Что-то постанывало и ныло, -
Тропкой заснеженной я проходила
Возле подножий башен седых.

Спали соборы, придавлены сном
Также, как шапкою белого снега,
И сновидения нового века
Грёз не спугивали о былом.

И на высокой самой горе
Колокол вдруг зазвонил уныло,
Что-то постанывало и ныло
В меди старинной и серебре.

Падал в молчанье звон у реки,
Там, где я берегом шла торопливо,
Где на мосту над самым разливом
Вдруг поскользнулись мои каблуки, -

Чтобы тот день вспоминался всегда,
Чтобы во сне была яви крупинка,
Чтобы извилистая тропинка
Не завела вдруг в былые года.
1990г.
***

Иллюстрация:
http://sreda.org/photo/
Фотоконкурс «Святое и ценное в России». 2014