Наваждение

   
         
  Вступление   
               
Приключилось что-то странное со мною,
До сих пор вон, не пойму еще всего.
И тревожно стало мне, не скрою;
Все уж думал, не поделать ничего.
Если в паутину ты попал однажды –
То попробовал бы вырваться из пут.
Попадаться  я, конечно же, не жаждал,
Но уж, незаметно, просто вышло тут.

Сам  по жизни я, всегда ведь был прагматик -
Мистику всегда с порога отвергал.
И религии не волновали кстати;
Я всему - в природе, объяснения искал.
Все уж позади, как будто бы, сегодня,
На недавнем прошлом уж поставил «крест».
Только, все ли вот; душа моя свободна ль,
Не придет ли наважденье с новых мест?

Сам я и сейчас-то, ни во что не верю,
Объяснить могу «заскоками» в мозгу.
Это, страшная для всех людей  потеря -
Но, смириться  с этим, как-то я  смогу.
Если так, конечно, все тут - объяснимо,
Нет потусторонних, слава богу, сил.
Червь сомнения вот, точит нестерпимо –
Что-то в рассужденьях все же упустил…

Все уж позади;  не сглазить бы, вот только, 
Слишком, слишком  долго прихожу в себя.
И не слишком я здоров пока, поскольку,
Представляется испорченной, судьба.
А ведь, как прекрасно все пошло вначале –
Думал, в жизни несказанно повезло.
И не страхи мне события обещали -
Горд был, что вознесся я, судьбе назло.

Да уж ладно, расскажу все по порядку,
Чувствую, что длинный будет разговор.
Надоело мне играть с собою в прятки –
Из «избы» своей я вымету свой «сор».
До сих пор  сокрыть все от людей старался,
Все же душу надо бы раскрыть.- 
Чтобы после в ней осадок не остался,
Чтобы, успокоиться, и как-то поостыть…



              Темный вечер
               
Ничего не предвещал мне темный вечер
Неожиданностей  я не ожидал.
Ни намека даже о какой-то встрече –
Глядя в телевизор, время коротал…
Кто-то в дверь мне сильно вдруг забарабанил,
Не успел открыть – соседка там кричит;
Мол, беги скорей, спасешься вот едва ли -
Дом раздавит наш, какой-то там, «Болит»…

- Что несешь ты, - ну какие тут болиды!
Если упадет, так, разве убежишь!
От болида не найдешь нигде защиты -
Понимаешь хоть, о чем ты говоришь?
-  Радио сейчас, вон, все еще вещает!
По расчетам,  попадет он прямо в дом!
Слышь, гудит сирена!  Слушать что мешает,
О последствиях  поговорим потом.

Побежала, каблучки лишь застучали,
Я  растерян, все стою как истукан.
Что? Куда? Зачем? – пойму едва ли;
Занемел я как  «на пытках партизан».
Все гремит на лестничной площадке –
Кто-то бегает, где хлопают дверьми...
Что-то видно, в мире вправду не в порядке,
Вот и думай тут, хоть что-нибудь пойми.

Да и, правда, и сирена тут, и грохот,
Дом дрожит, как будто ходит ходуном.
Но, куда бежать? Соображаю плохо –
Документы  взял…, и вдруг уже тут гром!
Гул какой-то отдаленный отозвался,
И затихло постепенно все вокруг.
Дом наш выстоял, расчет не оправдался –
Любопытство  завладело мною вдруг.

Дом наш выстоял, и стекла даже целы,
Тоже мне, «болид»…  И свет-то, не погас!
Ах, соседка! Добежать куда успела? 
Как же в панику  впадаем мы подчас!
Я на лоджию, сгорая любопытством –
Вниз смотрю, потухли, вижу,  фонари.
Крики, шум со всех сторон присутствует –
Но не видно ничего, хоть как  смотри!

Вижу, что-то там, в кругу людей, стоящих
Догорает тихо возле гаражей…
Не болид уж точно – был бы настоящий,
Кто бы хоть живой, остался из людей?
Было, захотел спуститься…, выйти,
Но в сомненьях, все же, победила лень.
Понял, не найду каких-то там открытий;
Было б лучше, был бы, ясный день.

                *    *    *
На полу  нащупал;  что-то завалялось,
Поднял – там кусочек пластика  лежал.
В темноте не разобрал, но показалось,
Не спроста кусок на лоджию попал…
Ведь не далее, как два часа назад, лишь
Сам я здесь порядок,  лично  наводил.
Все кусочки, что бесхозно здесь валялись –
В ящик мусорный, я все определил.

В комнате уже, я рассмотрел, при свете –
Пластик найденный привел меня в тупик.
С виду паросто он  напомнил мне  дискету –
Для дискеты же, однако, был велик.
Если взять  по ширине - как раз он, вроде,
Толщиной своей, такой же, вам скажу.
Вот длиннее он два раза…, не подходит;
Но с компьютером он связан  все ж, гляжу…

Нет, не пластик он простой – кассета,
Половинки обозначены на ней.
И одна, смотрю, ну точно же, дискета;
На другой - кармашки там, скорей.
Может новые, теперь уж выпускают,
Я таких,  пока что, просто не встречал.
Все верчу ее, что делать с ней не знаю,
И случайно я на что-то вдруг нажал.

Видно, потайной кармашек вдруг раскрылся,
Тонкие пластинки выпали на стол.
Стал считать их и со счета быстро сбился,
Слишком тонкие – сноровки не обрел.
Тонкие…, и гибкие на ощупь очень,
И пружинят вроде бы, совсем слегка;
Не сломать бы вдруг, подумалось мне, впрочем,
И сломаешь – тут беда не велика.
               
Нет, нельзя. Решил собрать, сложить обратно,
Что-нибудь, не зная, можно натворить.
Но, попытки были все безрезультатны –
Я не знаю, как в кармашек их сложить.
Кнопку, что нечаянно нажал, не вижу –
Но куда же все же, я тогда нажал?
Все верчу ее, ни сверху нет, ни снизу;
Тут я незаметно нервничать уж стал…

Так сую их – тут же сыпется обратно,
Может я, фиксатор там, какой сломал…
- Дай-ка, помогу, - тут слышу голос внятный,
Удивляться, почему-то, я не стал.
Так-то в комнате один я находился,
Может в спешке, дверь входную не закрыл.
Ну да бог с ним, все ж он во время явился -
Кстати, чтобы сам я как-то поостыл.

Уступил ему я быстренько сиденье –
Сам же с интересом наблюдать уж стал.
Я воспринял это все не как виденье,
Или, плохо вообще  соображал?
Вроде взял листок бумажки он квадратный,
Ловко стал углы конвертиком слагать;
Сложит уголки разок – начнет обратно,
Так же сложит снова и начнет опять…

Получился тут  малюсеький конвертик –
Он пластиночки в конвертик тот сложил.
Тоненькая щель была лишь в той кассете –
Удивительно, - конверт там уместил!
На  столе одна пластинка завалялась,
Не заметил, видимо, того мой гость.
Не нарочно ли – мыслишка вдруг закралась,
Но прогнал ее, однако же я прочь.

- Вот, еще одна, - показываю пальцем,
- Друг мой вижу, вижу, - отвечает он, –
Ей недолго будет тоже здесь валяться,
Путь дальнейший ей уже определен.
Послюнявив палец, поднял я пластинку,
Слишком тонкая – иначе не возьмешь.
Вижу блеск стальной и  блеклые картинки -
Из металла, не металла…, не поймешь.
               
-  Это что? – спросил я, - а пластинку эту,
Можно ли, хоть как-то, где-то, применить?
- Как тебе сказать…, помедлил он с ответом, -
Между телом и душой, как вроде, нить…
- Чьей такой душой? И чьим же это телом?
- Не твоей душой, скажу тебе одно.
Объяснишься позже, с нею, между делом,
Мне же, право объясняться, не дано.

Тут как будто бы, внезапно я очнулся;
- Слушай-ка, мой друг, ты здесь вот…, этот гром…
Как ты у меня, нежданно очутился?
Есть ли связь, скажи,  и смысл в чем, притом?
Надо ж, тут взглянул я на него впервые,
Сам увидеть, что угодно, ожидал.
Чин по чину все в нем, с галстуком на «вые»,
И лицом своим…, я вижу, не нахал.

 - Связь, конечно, есть, - задумчиво ответил, -
Тот болид…, лишь имитация одна.
Вынужденной мерой наш отряд отметил –
Нам посадка срочно здесь была нужна.
Здесь причину объяснять тебе не буду -
В жизни всякое случается у всех.
Эта вот кассета, там пропала чудом,
От нее, зависел дальше наш успех….

Сам сюда  я, за кассетой и явился –
Сам я - член команды из далеких мест.
Как сюда попал?  Слегка «переместился»,
Для того  кассета посылала весть.
А пластинка эта – слепок чьей-то жизни,
Я с хозяином пластинки не знаком.
«Ну и ну, - подумал я тут с укоризной, -
Слепок чьей-то жизни…  Сам с ним не знаком…»
               
 - Зря ты так о них - тут только добровольцы,
Все романтики. Узнаешь сам потом…
- Мысли вы читаете, как водится?!
Даже и мечтать не можем мы о том!
 - Не жалей о том. Ведь счастье-то не в этом,
У медали всякой, ведь сторон-то, две…
Вижу, вижу - недоволен ты ответом,
Не устраивает, видимо, ответ?

-  А пластина эта - для тебя осталась,
Видно, выбрала тебя она сама.
Очень редко нам подобное встречалось,
Тут уж, как и ты,  я удивлен весьма.
И опять здесь – только, если ты согласен,
Я ее могу оставить у тебя.
Посторонний тут решать, уже не властен -
Оставлять ли, нет ли – ты спроси себя…
               
«Всюду странности какие-то, ей-богу,
Как же я тут, про кота в мешке, решу?
Что теряю? Что я получу  в итоге?
Может быть, я этим сильно согрешу…»
- Попытаюсь объяснить тебе  немного,
Но сумею ли, не знаю это сам.
В ней живет душа живая, если строго,
Ты не понял, вижу по твоим глазам…

- Виртуальный слепок разума живого –
Между ними сохраняется и связь… 
«Слепок разума….  Конечно, это ново -
Я подобного не слышал  отродясь».
- У пластины этой, в общем, есть хозяин,
Здесь же копия души лишь, так сказать.
Может, не совсем, конечно верно, знаем –
Разумом вернее можно бы назвать.
               
С ней ты встретишь собеседника и друга
Не навязчивый он, скромный будет друг.
Будете общаться, больше на досуге;
Не помеха - если занят, будешь, вдруг.
 - Пусть, пластинка….  Только, как же с ней общаться?
Где тут ввод какой?  И что мне говорить?
все же мне тут надо как-то разобраться -
Если с ней я буду время проводить?

Разговаривать ты будешь с голограммой,
Ее голос будешь слышать только ты.
Да и видеться – лишь для тебя программа -
Будешь видеть сам лишь.  Правила просты.
Вслух  беседовать вам будет и не нужно –
Мысли будут вам и так понятны все.
А не сможете общаться если, дружно -
Опыт  прекратить не трудно и совсем.
               
                *  *  *               
В общем, я тогда поддался уговорам,
И на лбу пластинку он приладил мне.
С ней уже потом расстался я нескоро -
Я подобного не видел и во сне.
Он ее приладил. Точно знаю место,
И растаяла пластинка та на лбу!
Даже не поверил гостю, если честно,
И сейчас еще, понять все не могу.

Сел потом сноровисто он  за компьютер,
Ловко вставил ту кассету в дисковод.
Не капризничал компьютер почему-то,
И набрал мой гость какой-то хитрый код.
- Надо ж, нашим ты компьютером владеешь? –
Этим я заинтригован был  весьма. - 
Сам я ведь и то! Ты может, не поверишь, -
Не хватает так работать мне ума!..

- «Образ» я ему создать какой-то, должен.
- Что за образ тут еще? - я говорю.
- С кем беседовать ты будешь часто, позже,
Образ для общения я наберу.
Ну, во-первых, женщина нужна? Мужчина?
Возраст тоже можно будет подобрать.
Исключим, для антипатии причины;
Наконец я, что-то, начал понимать!
               
Вместе мы, вдвоем создали голограмму -
Подходящий мне по возрасту «мужик».
Даже нужный голос подобрали сами –
В общем-то, нормальный, получился лик.
Регулируются даже и движенья,
И манеры тоже подобрать смогли.
Строгое у гостя к делу отношенье –
Мелочь всякую в программу мы ввели.

Нам осталось «оживить» его  лишь только –
То есть все, к пластине этой «привязать».
Попросил его я задержаться, толику –
Ведь потом не повернуть уж будет вспять.
Вдруг закралось в мысли у меня сомненье –
Будет ли он видеть так же, сам меня?
«Будет видеть, - я услышал объясненье, -
Четко видеть ночью и при свете дня…

- А вот как тогда…, интимные моменты?
Засмеялся громко гость мой в этот раз.
- Беспокоиться не следует об этом
Души будут лишь в общении у вас…
Тело и душа, на плоскостях различных -
Видел душу чью-то, хоть когда-нибудь?
А твоя душа - тебя лишь видит лично;
Так же у него. В общеньи мыслей – суть.
               
- Ну,  тогда согласен…, будет то, что будет, -
Любопытством тоже загорелся я.
Стал свидетелем явившегося чуда –
Поразившего не только лишь меня.
Образ тот, едва светившийся с экрана,
Прямо в середине комнаты предстал.
Сразу руку протянул ко мне он плавно,
И ладонь другой руки ко лбу прижал.

Показался он вначале мне прозрачным –
Он смотрелся как пространственный чертеж.
Я подумал: - «Слишком парень уж невзрачен,
Много ль с этой голограммы что возьмешь…»
Только постепенно стал он уплотняться,
Выразительнее стало и лицо.
Стал потом вполне живым уже казаться -
Браво, браво, достиженьям мудрецов!

Удивлен был так же гость мой несказанно –
Видно, опыта он раньше не имел.
Щелкал он клавиатурой непрестанно -
Видно, поскорей  закончить захотел.
Что-то сам он все моргает мне глазами –
Только мысли я его, не прочитал.
Не сдержался, вслух сказал уже словами -
Голограмме чтоб я, что-нибудь сказал…

Лоб же мой тут не почувствовал ладони,
И руками, его руку не нашел.
Вижу хорошо его на общем фоне -
А вот, нету осязаньем,  не учел.
- Может, все же, познакомитесь вначале, -
Мне который раз подсказывает гость. –
Что-то вы, совсем как вкопанные, встали,
И общение еще не началось…

Голограмма скромно вдруг, заулыбалась –
- Познакомиться я буду очень рад!
Скованности вроде больше не осталось -
Что мешала нам  секунду лишь назад.
Я представился как «представитель мира»,
Тут уж очень удивился даже гость.
Может, ожидал: - «хозяином квартиры», -
Только, время уж другое началось…

Мы едва лишь познакомиться успели
Расставаться видно, срок уже пришел.
Мы втроем  еще бы может, посидели -
Только гость мой распрощался и ушел.
Темный, темный вечер. Был глухой ноябрь,
Мы же тут остались с «образом» вдвоем.
Чуть пораньше что ли, встретиться, хотя бы –
Мы хотя бы знали, говорить о чем…
               
Мы, растерянные от лихих событий,
Видно, с мыслями не справимся никак.
Видим вроде, ждет нас множество открытий,
Но сегодня, все же, все идет не так.
Да и накопилась и усталость тоже –
Лучше было б нам расстаться и поспать.
Знаю только, голограмма спать не может –
Лишь растаяла, чтоб ночью не мешать.

Хорошо еще, что я один был дома,
Слава богу, дома не было жены.
Как  бы посмотрела -  мне уже знакомо,
Даже если знает, нет моей вины.
Неземная честь сегодня мной получена -
Мир другой теперь в общении  со мной.
Значит, все прошло для нас благополучно,
Доброй, доброй ночи, Мир тебе земной!

Словно бы в ковчеге Ноя, сон мой вился,
Грохот, шум сопровождали нас всю ночь.
Не нашел во сне покоя, как ни бился -
Все, что мило было сердцу, рвалось прочь.
Я, не верующий в жизни, как обычно -
Верующим стану вдруг…, во власти сна.
И молюсь во сне вполне, вполне прилично,
Странная мне вера, все-таки дана.

Вот и в эту ночь молился я усердно,
Это кажется, мне принесло покой.
Видимо, молиться никогда не вредно,
Тот же сон к утру спокойным был уж мой.
Думал, мне приснился только, день вчерашний,
Даже я уже не сомневался в том.
Был бы это сон – он все же был нестрашный,
Но и не приснился – уяснил потом.

     Два друга непохожих               

Собеседник мой уже с утра явился –
Только лишь я вспомнил чуточку о нем.
Я не ожидал и даже удивился,
- Что?  И мыться будем мы теперь вдвоем?
Извинился  он и  быстренько растаял –
Тут уж понял я, во мне  причина здесь.
Вижу, связь у нас теперь, весьма простая –
Вспомню только я о нем, так тут он весь!

Мне бы следовало было извиниться,
Плохо же соображаем мы порой.
Но еще не вечер, так ведь говорится,
Я еще исправлю после промах свой…
Встреча наша отодвинулась немного –
Тут жена моя приехала домой.
Занят был я с ней конечно очень долго –
Ясно, быстро не расстанешься с женой…

Удивлен весьма он нашим отношеньем –
- Ты подвластен ей? – потом меня спросил.
- Как это, «подвластен»? – я с недоуменьем, -
Ведь жена она, я жизнь с ней прожил…
- Да…, не понял, что она тебя сильнее?
Вижу, что слегка боишься ты ее…
- Ты вопрос, что задал, оформляй яснее –
Мы ж давно в единой с ней живем семье.

И не страх тут вовсе, только уваженье,
Не хочу ее обидеть лишний раз.
Я расстраиваюсь, видя раздраженье –
Слава богу, мир, покой, пока у нас….
Тут же рассказал ему о детях наших –
Поженились вот, ушли от стариков.
Вот, как раз вчера жена была у старшей -
Их семья живет от нас недалеко…

Вижу, что-то он меня не понимает -
Не пойму, как  можно это не понять!
Что-то думает… В уме соображает,
Объяснения пытается принять…
- Ты сказал семья… А вас всего-то двое –
А в семье вот нашей – миллионы нас!
Трудно мне уже, теперь понять такое:
- Может, государство это, там у вас….

Да и мы живем ведь тоже  в государстве,
В государстве миллионы есть семей!
- Ты не понял.  Мать одна лишь в нашем братстве –
Все детьми уже приходимся мы  ей…
- Да, уж…  Да, уж… Неужели это правда?
Может быть ты шутишь, просто пошутил?
- Мне бы тоже здесь, у вас понять бы надо –
Но, увы, понять такое – свыше сил…

                *  *  *               
Трудно, трудно привыкали мы друг к другу,
В разных слишком жили раньше мы мирах.
Но теперь я не жалел  часы досуга –
Позабыл я про стеснительность и страх.
Без него уже мне жизнь неинтересна:
Да и он ко мне все больше привыкал.
Стало кое-что жене моей известно –
Вслух порой я, машинально бормотал.

Так-то мысленно лишь только с ним общался,
Слышал голос я его, и он меня.
Видно, все-таки порой я ошибался –
На себя лишь оставалось мне пенять.
И устроили меня – поверить трудно,
Подозрения на «старческий маразм»!
Мирно слушал, как ворчит она «занудно»,
А в душе моей горел энтузиазм!

Ладно, думаю, уж поворчи немного,
Осторожничать начну уже теперь.
Прослежу я за собой в дальнейшем  строго -
Бормотанья не услышишь уж, поверь.
Разговариваю мысленно с женою -
Пусть слова  мои уходят лишь в эфир: -
«Как мне объяснить тебе, что здесь, со мною
Мир другой ей, лишь потусторонний мир».

Я сказал «потусторонний» - но какой вот,
Может много их, а может, вовсе нет.
Размышлять над этим – тоже, скажем, повод;
Думают над этим тоже сотни лет.
Виртуальный мир, тогда с какого боку?
В «сторону», какую, этот мир вложить?
Голограмма вот…, а где ее истоки?
Как вот дальше будет, после нас, ей жить?

Собеседник мой – субъект довольно странный,
Трудно было мне его таким принять.
Он совсем не знал понятия «обмана»
Смысла «собственности» он не смог понять…
Что-то он сказал про коллективный разум,
Частный разум в нем – как составная часть…
Но могу ли тут я  охватить все разом -
Хоть, во мне уж видно, разгорелась страсть.
               
Он не мог понять, принять преступность, нашу,
То, что ест у нас – у них исключено.
- Значит мир без них, у вас намного краше?
- Нет, преступное – повсюду есть оно…
Там преступное - невыполненье долга,
Там преступность – и из касты переход…
Перечислить можно тоже очень долго –
Так же сотни категорий наберет.

- А с преступниками как, - спросил я как-то, -
Степень разная бывает у вины…
-  Тоже судьи есть, и так же, адвокаты,
Разберут проступок твой до глубины…
Наказание – их просто изгоняют,
Вне семьи уже, им долго не прожить…
- Но ведь, разная провинность-то  бывает!
Тут признался, он не может сам судить.

Удивительно – во всем, некомпетентен,
В узкой области лишь  вроде бы, знаток.
- Как же это так? - нельзя ж так жить на свете,
Лишь охват всеобщий,  знаниям исток!
Он опять, опять, про коллективный разум,
И что сам он заполняет только часть…
И при этом,  проявил энтузиазм –
Ведь, сумел же  в экспедицию попасть!

Космологию он знает  вот отлично –
Жаль что я, как раз по этой части слаб.
В геологии, он смыслит хоть  прилично,
Поле для бесед со мной нашлось, хотя б.
Правда, о строении земли не знает,
Просто сведений об этом не встречал.
Все в сознании моем перебирает –
Все, что знал я – все себе «перекачал»!

Интерес весьма живой тут проявил он –
Позже понял уж – «специалистом» слыл.
Но я был другим уже заинтригован –
Я спросил, какого пола в жизни был…
Мне в начале показалось, был он в трансе;
- Пол…, наверное, я думаю, мужской…
Есть, конечно же, какие-то нюансы,
По процентам если…, все-таки, мужской…

Надо ж! По процентам - пола он мужского!
Можете ль, себе представить это вы!
Стой и падай с объяснения такого –
До чего же с ним мы разные,  увы!
Позже я узнал, по линии отцовской.
На профессию им переходит ген.
Обучение – конечно, путь громоздкий,
Там же, вроде есть возможность перемен.

Зная загодя на уровне инстинкта,
Обрести у них профессию легко.
Всякая возможность выбора закрыта –
Захотел сменить, так суд недалеко.
И отцы – у них профессия такая,
Коллективный разум подбирает их!
- Смог бы стать им  - коль судьба твоя лихая?
- Был бы тут же конкурс, среди нас таких…

- Скажем, попаду  в самцы случайно, если,
Удален,  я буду, тут же, из семьи.
Примут ли в каких-то семьях после, нет ли –
Не узнают братья никогда, свои.
Так, что быть отцом не так уж и почетно,
Хоть порой по кастам много и таких.
Но комиссия работает тут четко –
Избегал  комиссий – я боялся их….

                День за днем               

День за днем идет.  И месяцы проходят,
Я уже и сам теперь, совсем другой.
Часто с ним вдвоем бываем на природе,
Есть возможность – не пропустим ни одной.
Обратил читатель, может быть, вниманье –
Я во множественном, о себе, числе.
Одиночество – теперь мне, как свиданье,
В одиночестве, гораздо веселей.

В звездном небе глубина неимоверна,
Вникнуть в суть пространства, не хватает  сил.
Где-то, в вышине и их звезда, наверное,
- Не скучаешь ли по дому? – я спросил…
Удивился даже моему вопросу;
- Я же дома! – странно он ответил мне…
Голограмма, здесь ведь! Я забылся просто,
Я его живым считаю уж в уме!

Все же связь осталась между ними, знаю –
Согласована ль, со временем она?
Сам я этого, скажу,  не понимаю,
Мне  возможность этой связи не видна.
Объяснять однажды  мне он, было  начал –
Сразу в терминах запутались вдвоем.
С понимающим – прошло бы все иначе,
Тут же вот, никак друг друга не поймем.

Ну да бог с ним, раз они общаться могут,
Кто бы мне вот только это объяснил!
Мне без этого задач проблемных много,
Ни одну из них пока что, не решил.
Ну, хотя бы мы возьмем проблему «счастья» -
Что бы  значило – хотел бы это знать.
«Счастья не познать, не испытав несчастья»…
Вот те, на! Так, разве умный мог сказать?

- Что такое «счастье», - друга я пытаю;
- «Счастье» - это значит, жизнь свою прожить.
- А несчастье что тогда, ты как считаешь?
- Это значит, в мире вовсе и не жить.
- Так, несчастье для кого тогда бывает,
Кто оценит – то несчастье или нет?
Мой такой вопрос тупик обозначает,
Не способен он на грамотный ответ…

Пес большой,  в саду напал на нас однажды,
Пару метров лишь осталось до меня…
Он загрызть меня,  по-видимому, жаждал –
Я же был не в силах что-то предпринять.
Но, случилось непредвиденное что-то,
Пес, внезапно заскулил и с визгом прочь.
В подсознании чутье -  не так все просто -
Вижу, чья-то сила вызвалась помочь.
               
Значит, кто-то охраняет нас в прогулках,
Если быть точнее – он меня «пасет»!
Значит, ограничен я в своих поступках -
Кто-то за меня ответственность несет!
Друг мой не поймет никак моей тревоги –
«Ты же сам, - мне говорит, - его прогнал».
Я-то знаю, против пса того, в итоге,
Тут уж мер каких-то не предпринимал.

-  Ты же дал сигнал на болевую точку,
Что всегда в мозгу имеется  у всех.
Центр импульсов есть, в области височной -
Обеспечил в данном случае успех.
Центр импульсов у вас – лишь рудименты,
Я активности добавил в этот миг.
Помогает очень даже, этот метод –
Против пса, увидел сам, чего достиг…

- Ты же, - говорю, - всего лишь голограмма,
Как же можешь ты хоть что-то предпринять?
-  Из энергии мы состоим все с вами –
В состоянии бываем и влиять.
Область мозга – это, область излучений,
Мысли тоже – излучение оно.
Импульс мозга тут совсем не исключенье -
Только пользоваться им, не всем дано.

- Ну, допустим, напустили ныне страха –
После ж может и одуматься он вдруг!
И решит потом, что дал он просто маха…
Или ж после, перейдет тот страх - в «недуг»?
- Нет, конечно, тут не то и не другое,
Просто больше он не будет подходить.
Да уж…, новости, дела…, и все такое –
Предстоит мне это все переварить!

Голограмма-то, она  дееспособна!
И на что еще способна – угадай!
- В случаях таких…, или тому подобных,
Можно так же с человеком так, тогда?
-  Да, на всех, кто с высшей, нервною системой,
Вот, на птиц и пресмыкающихся, нет.
- Можно ль лично на меня?  Ведь, люди все мы!
- Нет, нельзя - ты излучающий субъект...

Вроде, это успокоило немножко,
Не выходит все же, пес тот, из ума.
- А с толпою как? – Когда людей там много?
-  Легче. В помощь будет тут, толпа сама.
Каждый человек, отдельный – это, личность,
А в толпе над ним еще – инстинкт толпы.
Не могу сказать про всех категорично,
Исключения везде встречаем мы…

                *  *  *
Сам опять я возвращаюсь к тем же звездам –
Очень уж люблю всегда на них смотреть.
С детства  звезды в мыслях пробуждали грезы
И манил меня таинственный их свет…
Попросил его, совсем еще недавно,
Показать созвездие, откуда он…
Небо видит он с другого пункта, явно –
Свойством видеть звезды здесь не наделен…

О телах небесных мы разговорились
Я его про свойства «черных дыр» спросил.
Долго он не понимал, уж, как ни бились,
Под конец лишь он вопрос тот уяснил.
Тот объект назвал он вакуумной точкой,
На нее имел он свой особый взгляд.
Термин наш назвал весьма, весьма неточной,
Аргументы он привел мне – целый ряд!               

Если в целом, наши взгляды совпадают –
Ведь Закон природы – он, везде закон.
Как закон, он роль повсюду исполняет,
И за краем мира, тоже будет он.
Я своих еще не прекращаю «странствий»,
И галактики я мысленно прошел.
Все что видим – то энергия, пространство;
Но для времени вот, места не нашел.

Так-то он со мной, почти во всем согласен,
Да однако, расхожденья, тоже есть!
Скажем, есть « объект» - совсем лишенный массы,
Массу тут же он найдет – попробуй взвесь…
 Объясняет состоянием пространства,
«Черную дыру» - как взрыв вовнутрь –
Это - переход энергии в пространство;
Взрыв сверхновых звезд, так – то, обратный путь…

Расширение пространства  отрицает
Всем, казалось бы, общеизвестный факт;
Все  пульсацией пространства объясняет,
Сам всегда он в споре соблюдает такт.
Видно, слабость тут мою он замечает,
Чувствую, что самолюбие щадит.
И «первичный взрыв вселенной» отрицает –
Не было «первоматерий» говорит….         

Очень жаль, что слишком слаб я в той науке,
Я б тогда поспорил с ним наверняка.
Тут беспомощно лишь развожу я руки –
Он сочувствует как будто мне слегка.
Вообще он странный,  вовсе без амбиций.
Я спросил раз про его карьерный рост;
Он вопросу просто сильно удивился –
- Что это, - спросил он – дальше что ли рост?..      
 
- Как же в касту ты тогда попал, науки?
- Так ведь, в эту ж касту и рожден был я!
-  Непонятно, как с рождения в науку?
- Значит, генный код такой был у меня…
Что тут можно возразить ему на это,
Я растерян аргументом и  сражен.
Где-то вроде и  понятно, только где-то –
Разум просто протестует, поражен!
               
 - Мать, ты говоришь, рожает миллионы, –
То какая же, должна быть эта мать!
Ведь представить даже это очень сложно,
Смертному простому мне и не понять…
Оказалось – мать не видел он ни разу,
Помнит только, как росли в своих яслях.
Зародились, выросли – в науку сразу;
Да еще с рожденья, в разных отраслях…

Хорошо, что не обидчив он нисколько –
Вообще,  у них обидчивости нет!
Без амбиций вовсе…, вы представьте только,
Как тогда в науке им достичь побед?
Он опять, опять, про коллективный разум,
Он лишь вносит, как положено, свой вклад.
Инициативы гасятся тут разом –
Сделал лишнее – и будешь, виноват.

Мир свой называет, миром дисциплины,
Я ему в ответ, «свободным» свой, назвал.
Преимуществ мира их, был список длинный
Но и я тут от него не отставал.
Как науку - он «историю», не знает:
«Что описывать, жила семья, жила?..»
Где-то, прав он. Ведь история бывает,
Там лишь только, где не ладятся дела…

Вся история земли ведь – это войны,
Будто и не знали  слово-то - «покой»
Выпадали  годы из нее, спокойные;
Там вот, отказались от истории такой.
Что здесь лучше, или  хуже, я не знаю –
Может, где-то в середине, что-то есть…
Аргументы в мыслях все перебираю –
«За» и «против» много там… не перечесть.

Люди наши где-то верят и не верят –
В записи судьбы своей в роду, для нас.
Чаще к мистике относят эту сферу,
Шарлатанам в пользу этот факт подчас.
Вот у них вот – эта запись прочно в генах,
Эта запись в том миру – уже закон.
К записи привыкли там уж в поколеньях,
Каждый этому закону подчинен.

                *  *  *               
Дни за днями беспристрастные проходят,
Не выходит злобный пес из головы.
Голограмма к мыслям «вход» у нас находит –
Это странно; это страшно для живых.
Уверяет, будто мир наш он не видит -
Как же он тогда собаку распознал?
Все же что-то ощущал, в каком-то виде,
Болевую точку кто-то указал….

Говорит он, это я, один все сделал –
Будто страх мой, нужный дал ему сигнал.
Хоть и согласиться хочется с ним в целом,
Но тревог в душе моей он тем не снял.
- Можно ль, скажем, мир ваш, как-то мне увидеть?
Он задумался…  Ну, разве что во сне…
Я настроен был, в любом хоть виде видеть -
Разгадать не удалось и сны там мне.
               
Сновиденья – разные подчас виденья,
К мистике я никогда не относил.
Лично у меня своя тут точка зренья –
Так я объясняю это в меру сил:
Если сны - всему причиной, гистерезис -
Может, там в мозгу, меж клетками разряд.
Пусть, наивен и ошибочен мой тезис,
Но и я ведь вправе изложить свой взгляд.
               
Информацию разряды те не носят –
И отсутствует в них  всяческая мысль.
А сумбура разум сам  не переносит,
Хочет он придать какой-то хоть им смысл.
Разгадать по снам хоть что-нибудь бы можно ль,
Если мистику на это не привлечь?
Всякий в жизни это разок да пробовал –
Только, вряд ли смог он что-нибудь извлечь.

Ну да, бог уж с ним – не вышло, так не вышло,
Думаю, не так уж много потерял.
А законы у природы – уж не «дышло»,
Чтобы каждый под себя все подогнал.
Как в проект такой попал он, неизвестно;
Ведь фактически, зачуханный мужик,
Рассуждает, он, немного интересней -
Уровень развития, однако уж невелик…

Да, он знает в узкой области неплохо,
Но ведь, что-то знать, не значит много знать.
Пошутил я раз, мол, ты такой «пройдоха» -
Долго же пришлось, потом мне объяснять!
Позже понял,  в экспедицию попал он,
Не талантом  - резкий разворот теперь у них.
Видно независимость «семьи» там пала,
Чья-то сила, значит, подчинила их…

Новость к ним пришла как будто бы недавно -
Вдруг, реформы на планете начались.
Коллективный разум действует исправно -
Но над ним уж видно, тучи завелись.
Подчинил планету некий «высший разум»;
«Коллективный» их, теперь уже под ним.
Там не выразил никто энтузиазм,
Но пришлось, однако, примириться с ним.

Исполнители той победившей силы
И набрали представителей из каст.
Как положено, их в школу поместили,
Дали знаний им, необходимый пласт.
Так попал он в экспедицию нечаянно,
Он не знает вовсе целей и задач.
То, что он ко мне попал случайно –
Посчитал одною из своих удач.

Объяснения запутанны, конечно,
Так то, может быть, действительно и так.
Только, «высший разум», так ли уж беспечен,
Цель его вот тут, не угадать никак…
Может, есть конечно и для нас угрозы,
Может я и сам уж, в сети паука!
Это как под ноготь жуткая заноза –
Этой мыслью я страдаю все, пока…
               
Экспедицию готовить в путь межзвездный -
«Высший разум» должен цель свою иметь.
Слишком, слишком он, поход такой – расходный,
 Сложный, хоть с какой тут, стороны смотреть.
Не настолько глуп я, что б тому поверить –
Что простая лишь наука движет им.
А сомнения – не знай уж, чем измерить,
Постоянно стал я ими, одержим…

Собеседник уж не так мне интересен,
Что мне нужно будет  – не найду я в нем.
Тупостью своей порою даже бесит,
Даже прогоняю – есть такой прием.
Слава богу, в жизни он хоть не обидчив,
Даже грубый тон совсем его не злит.
Не пойму его порою - что за притча,
Кажется, порою даже, что хитрит…

Отхожу бывает, он опять, мне нужен,
Кажется, и я уж надоел ему.
Вскоре новый признак в нем я обнаружил -
Грустный стал и равнодушен ко всему…
Непонятно мне – ведь он же, голограмма,
Все эмоции, они исключены.
Не сдержался, раз спросил его я прямо,
В чем причины перемен заключены…

А ответ его, так  вовсе озадачил:
- Выработал видно, весь я свой ресурс…
- Сел аккумулятор в голограмме? – начал…,
- Нет, по жизни. Скоро в «ясли» я вернусь.
Жалко даже, путь у нас, увы, короткий;
Кончился ресурс и разум весь – в пакет.
Все телесное идет в переработку,
И считай, потом меня уж в мире нет…
               
- Погоди-ка, но ведь ты же голограмма,
- Нет, - он говорит, - я здесь и там всегда.
В голограмме не отдельная программа –
Без меня, ее не будет никогда…
- Но ведь вижу, ты живой пока, однако –
Раньше времени уж стоит ли грустить?
В жизни нашей тоже происходит всяко –
Вечно же никто  никтоне может жить…

- Рано или поздно все уйдем куда-то,
Можем пожелать лишь это отложить.
И закон тот все мы соблюдаем «свято» –
Не от нас зависит, сколько нам прожить…
Все равно приходит смерть она нежданно,
Вот и он, конечно же, ее не ждал.
Выглядел теперь он очень даже странно,
Страх и горечь он уже и не скрывал.

Попытался успокоить осторожно:
« Неотвратное,  идет в урочный час,
Примириться с неурочным  очень сложно…»
Чуть отвлекся…, не заметил - он погас!
Лоб я щупаю…, включил я телевизор,
Мыслями зову его еще к себе….
Убеждаюсь, я воочию уж, вижу -
Точка уж поставлена в его судьбе.

Неожиданно все как-то получилось,
Еще долго в то не мог поверить сам.
Что должно было, увы, оно случилось,
Попрощаться даже не пришлось тут нам.
Думал, думал.  Ждал хозяина кассеты,
Он появится, я думал, все равно.
У него, я думал, получу ответы  -
Цель проекта я узнаю,  заодно.

За пластинкой же никто не заявился,
Да и нет на лбу уже пластинки той.
И «клубок», который вдруг так раскрутился,
Скрылся вижу, за невидимой чертой.
Грустно очень стало мне. Конечно, грустно,
Но признаюсь, не его мне было жаль.
Просто в сердце что-то стало пусто, пусто –
Часть души ушла в невидимую даль…

                *  *  *
Год прошел уже, с последней нашей встречи,
Что-то в сердце и в душе покоя нет.
Время лечит, говорят; совсем не лечит,
И тревожиться мне видно, много лет.
Вдруг опять меня тот «высший разум» вспомнит,
И опять, возьмет, навяжет свой контакт?
Обмануть ему нас ничего не стоит;
Как попался я легко - смущает факт.

Сам я им, конечно же, едва ли нужен,
Но свидетель, в том вопросе ни к чему…
Год прошел….  Я их  пока не обнаружил,
Нервы вот шалят,  от них то -по всему.
Жалко. Думал, обрету в контакте что-то,
Ничего, в буквальном смысле не обрел.
Может, мистика сыграла шутку просто,
Или порчу, кто-то на меня навел?

Все уж передумал я за это время,
Может просто, я уже с ума сходил…
Может быть и это внеземное племя,
Воспаленный мозг случайно породил.
Может, стоило жене своей открыться –
Угадать, что стало б с нею, не берусь.
Не боюсь я, что со мною что-то сбудется,
Просто очень за жену свою боюсь…

Вот, такая вот, история случилась -
Я теперь, куда ни кину – всюду клин.
Может быть, у бога попросить мне милость –
За неверие страдал бы сам один.
Только, вряд ли он теперьуже поможет –
Словно в происшедшем, пленник я теперь.
Что случилось – изменить никто не может,
В прошлое, увы, не существует дверь….

           От автора

Я такую вот, Историю  услышал
От приятеля, с которым  рядом жил.
Слышал я …, «С ним что-то, эдакое вышло»,
Только этому поверить не спешил.
Да и тут, ему вначале  не поверил,
Показалось, с головой его, «заскок».
Но, История оригинальна, слишком –
Вряд ли он такое сам придумать смог…


Он закончил путь свой в доме сумасшедших,
Говорили, напросился сам туда.
Все рассказывал он там о происшедшем –
Откровенничать уже там можно без труда.
Поздно я узнал, через детей, случайно,
Навестить не смог – в живых уж не застал…
Случай же его – скажу, необычайный
Для  меня,  загадкой нерешенной стал.