Крикун
Горлопаном, надрывной сволочью,
Да, я вою, но все ж притом,
Крик мой, братья, пропитан горечью.
Не могу я писать стихов,
И поэтом считаться не стану -
Мои строки – протяжный зов
Ко чьему-то душевному стану.
Разве можно судить вам крик:
«Не достаточно громкий, пронзительный?»
«Мелодичности он не достиг?»
Или, может быть, «слишком мучительный?»
Но ведь это же крик, господа,
Издает его всяк – как может.
От него стынет кровь иногда,
А порой – на слезу похоже.
Ты ль приходишь на крик глупца,
От него ли ты в страхе вышел
То зависит не от творца,
А от тех, кто его услышал.
Свидетельство о публикации №113103008451