Всего семь нот, но как они звучат!

И снова ночь.  И грусть опять в гостях.
И я опять касаюсь струн гитары,
И прижимаю к сердцу её с жаром,
Ловлю семь нот… они летят, летят…

И с ними вместе, вверх летит душа,
Ей открываются небесные просторы,
К ней звёзды неба устремляют взоры…
От красоты, я замер,  чуть дыша.

Земля, как капля,  далеко внизу,
Над ней Луна, как светлячок зависла,
И сотни рек: и Днепр, и Волга, Висла…
И океаны земли все, несут.

Я вижу острова, материки,
Лёд полюсов и горные вершины…
И там, внизу, все те, кто мной любимы:
Жена и дети, внучка, старики.

Я подбираюсь близко к ноте  СИ,
Она всех ниже, хоть звучит и выше:
«Присядем вместе, может быть, на крыше?»
-Ты лучше ДО, об этом, попроси, -

Услышал я чудесный голосок.
Ну, ДО, так ДО,  и ДО беру – диез:
- На крышу спустимся, где  этот  дом и лес?
-Ты там живёшь? Спускаемся, браток!

И вот сижу на крыше, словно кот.
Внизу, как мыши, рыскают машины.
И Осень голосом чуть сиплым от ангины,
В ветвях у тополя, укрылась и поёт.

Я  подбираю к этой песенке аккорды,
Всего семь нот, но как они звучат!
То дождь идёт, то листья шелестят,
То слышен смех – ручьев смеются воды…

Осенний ветер песню  подхватил,
Повеяло тоской необратимой
И близостью зимы неотвратимой…
Я чуть слезу из глаз не уронил.

Ударил с силой в струны – ча-ча-ча!
-Довольно плакать! А давайте спляшем
Кадриль весёлую, чтоб жизнь казалась краше!
И зазвучали ноты, горяча…

Но только ветер ещё больше сник.
Шуршала осень юбками цветными…
И мои пальцы, словно бы застыли,
Бить перестал из музыки родник.