АМК при МГК. Общежитие

... Категорически рада, что осталась здесь запертой
в двадцать два кубометра пыли,
в окна смотрю и небо спускается под улицы пропитывает тротуары московские.
где все та же коалиция одиноких омско-коммунальных
людей, прозябая, пьет,
занимаясь – ломается,
встает и пашет!
Раз за разом. Опять.

А в общаге везде разбитый паркет, пропитаный грязью воспоминушек,
в каждой щели движение, шелест и шорох, шум нотных страниц и
еще тлеющий след тех, кто вышли отсюда людьми великолепными.
А на моих руках еще только назревает волшебство.
Пройду путь от окна на шестом этаже.
Сквозь преграду меня.
от окна – до инструмента.
Если будет война за класс или жизнь или
вдруг просто зайдет знакомый,
виолончелями ржавых петель дверь взвизгнет, отдав сигнал
обветшалой усталости, обрушусь
на себя суровой карой в мой инструмент, мое счастье, как в море – девятым валом.
А на коже друзей гематомы , синяки и рубцы, переиграные руки
мне диктуют поэмки.
там, где душ с кровоподтеками первых месяцев первого курса, ржавчина как убийца выглядит,
там, где отсутствие обоев пропитаны
невозможностью сна до 3х ночи под сольфеджио.
где гремит под ударами ветхая со скрипом тональности g moll, элегического трио Рахманинова, дверь,
перед которой нельзя не открыться -
и там! неся за собой
фиолетовый холод, и жаркий покой
молча
ходит он...Петр Чайковский.