Расплата

«… беспрекословное подчинение… и я над ними – главный! Попробуй, не выполни приказ!» – хвастался пьяница собутыльникам. Ему поддакивали две хохотушки-связистки и его зам., старлей, тоже еле стоявший на ногах. Вдруг одна бабец жеманно пожаловалась: «Что-то скучновато с вами, офицеры…» «Что! «Хошь», «щас» увидишь, как сотни солдатиков будут ползать по-пластунски, а? Пошли… «п-шли»…» – и припёрся пьяный капитан ночью с двумя бабами-дурочками да старлеем в казарму. Заорал капитан: «Рота, подъём! Строиться!»
«Боевая тревога, что ли?» – терялись в догадках воины. Через пару минут не выспавшиеся солдаты повзводно выстроились перед казармой. И тут командир роты вышел на передний план, стойка его неуклюже пошатывалась, а бабёнки пьяно похихикивали, старлей высокомерно скалился. «Слушай мой… э-э… слушай команду… Каждый взвод, по ранжиру, в одну шеренгу, становись…» Пока сержанты расставляли солдат повзводно, весёлая компашка с удовольствием наблюдала, как сотни людей вместо того, чтобы спать, выполняли строевую команду.
Капитан пижонисто горлопанил: «Ой-ё-ёй, как плохо… Разговорчики в строю! Молчать, сукины дети! Теперь слушай… сюда… Никуда не годится, вы перестраивались хуже… э-э… э-э… ну, я «щас» вам покажу… Равняйсь! Смирно! Слушай мою… э… команду…»
Больше всего пьяным бабам понравилось, как солдатики по-пластунски ползали. Целая сотня брюхами по пыли, как ящерицы извивались. Браво, командир, вернее, браво, товарищ капитан! Видя ощутимый успех, пьянь и рада стараться дальше: «Оружие к бою! Коли!»
Спустя месяц их отправили на фронт. Капитан лично повёл своих подчинённых в бой, он не видел, как ему в спину прицелились несколько бойцов, кто ползал той ночью… Скорее всего, любитель выпивки даже не успел подумать: за что его пристрелили подчинённые?

                Записано со слов фронтовика
                Валентина Анемподистовича Медведева