Неравноценный обмен

Октябрьские вечера и ночи страдают холодом. Он язвами расползается по ним, срывая пожелтевшие листья. Сухие и сморщившиеся они лежат на земле, обманываясь оранжевым светом поздних фонарей в ожидании их тепла.
Ее дорога пролегала через парк - сначала в институт, потом обратно. Главная аллея всегда была многолюдна, поэтому девушке никогда не было страшно там ходить. Со всех сторон раздавался радостный гомон студентов, спешащих домой или возвращающихся в общежитие. Даже жуткие ноябрьские ночи не останавливали их голоса, безжалостно кромсающие тьму в лохмотья.
Задумавшись о чем-то, она не заметила, как звуки музыки в ее наушниках сменились треском, а затем и вовсе исчезли. Только спустя несколько секунд она вытащила из кармана плеер. "Снова сломался", - подумала она. Вместо названия композиции экран показывал какие-то странные символы. Сокрушаясь, что придется нести его в сервис, она начала оглядываться по сторонам. Теперь по ее спине пробежал неприятный холодок, но не из-за того, что ветер прорвал оборону теплого драпового пальто: вокруг нее было ни души. Парк был пуст, и тишину толчками землетрясения сотрясают звуки ее шагов. И тут произошло нечто странное: воздух будто дрогнул перед ее глазами, и все, что находилось вокруг, внезапно удвоилось. Уличные фонари теперь близнецами выхватывали по две идеально одинаковые скамейки. Деревья сплетались ветвями с зеркальными соседями. Холодок со спины стал разрастаться и, добравшись до сердца, заставил его с силой ухнуть вниз. Уткнувшись в шарф, она направилась к выходу из парка, к спасению, к людям. Но звуки ее шагов оказались не единственными. Ее левая рука онемела от ощущения присутствия кого-то рядом. Боясь повернуться, она еще глубже зарылась носом в шарф. Будь он достаточно большим, она бы накрылась им, как в детстве накрывалась одеялом, в ожидании, что кошмар уйдет. Она сжала правой рукой плеер в кармане и пыталась сосредоточиться на его осязаемой реальности. Неожиданный порыв ветра донес до нее тихий шепот, а, может, ей только показалось: "Я буду лучше, поверь". В нем смешались извинение и нахальная уверенность. Воздух вокруг снова дрогнул. Обернувшись в последний момент, она успела разглядеть лишь свои собственные серые глаза напротив. И она исчезла.