24. 10. 13. 41борьба с вихрем

ц и к л    Б О Р Ь Б А   С   В И Х Р Е М
из эпицикла НЕ ЖИЗНЬ

Т о л ь к о    н е о б х о д и м о е

Из чистейших элементарных частиц
сотворён мир.
Свет ослепительно улыбается
в грязи тротуаров и улиц.

Горит ещё одна рукопись:
ни одна частица не исчезает бесследно;
ни одна, расставаясь,
не грустит, так как я.

Чернильные знаки уродливы,
как дети убогих.
Бриллиантовые крошки мороза
на окне чисты.

Из чистейших частиц сочувствия
созданы души.
Я трезв не в меру
и не в угоду ханжеству,
трезв до неприличия –
отрицаю грязь зла и лжи,
необходимую по правилам сытости.

Это чёрный хлеб бел.
Это вода безвкусна.
Эта водка прозрачна
до вскрика джинна,
рвущегося из бутылки.

+++


Б л а г о д а р е н  с в е ч е

Холод быта – до мозга костей.
Обморожен, но не обезображен и жив ещё.
Денег опасаюсь, словно ненастоящих гостей
и побелевших щёк.

Благодарен свече, согреваюшей пальцы
и не застящей солнце нищим.
Благодарен свече, не угасшей в сердце.
Благодарен крову, воде и пище.

Оглянулся: сколько горечи, сколько съел соли
и не стал соляным истуканом,
бесчувственным к боли
другого человека,
обывателем бывалым и бывшим.

Остался настоящим
и в будущем.

+++



Я  ж и л

                Селихову

Железные цветы аттракционов
в безлюдном зимнем парке.
Невидимый орган аккордеона.
Ветвей заснеженных готические арки.

За пол-земли от Рима и Парижа,
здесь мир людей с изнанки только виден,
за тысячами лет, за тысячами стадий,
за тысячью рассветов рыжих
от Стикса-Танаиса,
где тени чёрных вод печалился Овидий,

я жил.

+++