Про бархатцы и поэта

Поэт растворяется в местности
разных масштабов.
Поэт избегает известности,
рамок и штампов.
И где бы тут взять
вдохновения слова поэту,
покуда на пятках
желтеют листы, собираясь в проспекты.

Две клумбы сплетаются в вечность
на фоне асфальта.
Им даже так легче -
из бархатцев рыжее сальто
бросается в строчки,
что греют в карманах поэты,
лелеют по букве - цветками
пропавшее лето.

Гербарий цветов -
каждый сам по себе -
на страницу. Маленько
под ними писать -
всё равно что плясать
летку-еньку:
то вправо смахнёшь, то обратно,
раз-два - и готово -
багровый листок
покрывает скоромное слово.

И снова воскрес, в проходной.
Выходной - день поэта:
ступает так-так
и одна за одной
на дорожную ленту.
И в даль от колёс, от замков
на газонных оградах
бежит, поэтично -
под зонтом кленового ряда.

В порядке дела. На ладонях,
в чертах хироманта,
все линии чётки,
всё вроде на грани таланта.
Какое!?
Бежит, подметая клешами сырую дорогу,
а глаз, не моргая почти,
хочет высмотреть Бога.

Направо пойдёшь - заблудиться?
Заправиться снедью?
Налево?Назад?
Без азарта.

Сегодня в беседе
узнал, что гештальт,
как мечта на чуть-чуть.
И забылся.
Вглядевшись в асфальты,
как бархатец в вечности,
скрылся.