Очи бабкины жгут насквозь

Мне от бабки моей – знахарки, -
Бровь дугой, и глаза – что лён.
Губы сладкие – зорькой жаркой,
Кто коснулся – всяк был влюблён.
И тулупчик совсем не броский,
Полушалок с огнём цветов.
За версту было видно в соснах,
Среди белых немых снегов.
А слова как протяжно пела! –
Словно кутал тревожный плач.
Так звенела, что вмиг сгорела,
Дос`ыта не вкусив калач!
Всё молилась пред образами,
Ветер хлёсткий пугал – ворчун.
Трясовиц ублажив блинами,
На помины палила свечу.
А кого обнимала Ледея, -
Не согреться даже в печи, -
Ворожила,  - она умела,-
Окрещая огнём свечи.
Хоронили её далече –
От крестов православных – врозь.
Плачу я, догорают свечи,-
Очи бабкины жгут насквозь.
И мои таковы… Помилуй,
Боже правый, совсем не лгу.
Отдала мне лихую силу –
Вот зарёй и горит средь губ.
Мне от бабки моей – знахарки, -
Бровь дугой, и глаза – что лён.
Губы сладкие – зорькой жаркой, -
Не тужу – а шепчу ручьём.
Но когда тоску не запью,
Песнь печальную воем лью.