Письма поручика Ржевского

#1

Ведёте вы помпезно блоги, стремясь попасть скорее в топ, хотя посты слегка убоги. Но после вас же - хоть потоп. Напоминаю вам, не ноя и отдавая дань уму, что говорил товарищ Ноя всё то же самое ему. За этим с неба наблюдали. Среди смотревших был Господь. Тут очень кстати воду дали. Омылась ей обильно плоть... Потом в Содоме и Гоморре, в местах, пригодных лишь для клизм, самим ботаникам на горе расцвёл гомосексуализм. На них посмотришь - вот умора! Все розовы и голубы! Так развлекается Гоморра. Всех в соляные бы столбы... Там целы девственные плевы! Они не рвутся никогда! Как будто мальчики - налево, а девочки... Печально, да. Теперь присмотримся к Содому: не в телогрейках, не в пальто, а ходят голыми по дому! Ну кто же их осудит, кто?! Господь взглянул и: "Mamma mia! Ведь это просто нигилизм! Недопустима содомия! Недопустим натурализм! Ведь человек узрит изъяны, когда без нижнего белья! Решит, что он от обезьяны произошёл! А как же я?! Я буду выглядеть нелепо! Спалю-ка их, вселяя страх! Пусть головы посыпят пеплом теперь посмертно в тех местах". Так для чего я начал цикл душеспасительных бесед, притормозив свой мотоцикл? Скажи, коллега и сосед: тебя уже ни что не ранит, и ты за бисексуализм, а апокалипсис нагрянет? Ведь он для ваших - катаклизм. Напрасно беситесь вы с жиру - пора бы сбросить лишний вес. Настанет скоро всем Нибиру. Придёт, как водится, с небес. Погаснет свет на белом свете. За полчаса до точки.ру примчится барин на карете и скажет: "Геев не беру". Мы улетим, а вы умрёте. Всё так и будет, видит бог. Ну, или что-то в этом роде. Бог тоже вёл когда-то блог. Причём его потом издали, включая место про потоп. Название погромче дали. Ну, продавалось лучше чтоб. Зовётся Библией та книга безбожников из АСТ. Кто не читает, тот расстрига, а кто читает, тот эстет.

За тем, чтоб стало веселее, я на земле зашёл в салон. Верхом уселся на "Харлее" и сразу понял: это он. Земля как будто бы в осаде и жаждет сладости с горы. Ещё три всадника в засаде, но это только до поры. Что, раструбила всем Капотня, замотанная в провода, что апокалипсис сегодня? Там апокалипсис всегда. А тут, когда осядет пена, звучать начнут не Григ и Лист, а похоронный марш Шопена, и в том же стиле - весь плэйлист.

#2

Когда я вижу чьи-то сиськи - какой-нибудь суперзвезды - читатель жаждет рифму “Фриске“, но надо взять себя в узды. Да-да, читатель явно жаждал и здесь другую рифму, но не в каждом же стишке, не в каждом так рифмавать?! Но всё равно, когда я вижу чьи-то сиськи - хочу закончить свой вопрос - их накануне кто-то тискал, отделавшись букетом роз? И будет тискать этой ночью - вопрос мой важный номер два - не Ромул с Рэмом как, не волчью, а этой дамы грудь? Едва представлю это, как-то сразу меня за грудь берёт тоска. Целует кто-то же заразу везде, от чёлки до мыска? Почти уверен, что читатель здесь рифму ждал “тоска-соска“, но я, порочных слов метатель, смотрю на это свысока.

Капитолийская волчица, не возбуждает твой оскал. Марш в поликлиники лечиться все те, кто хищников ласкал! Ведь заварив немало каши для нас и прочего скота, обратного мне не докажешь и с пеной бешенства у рта. Друг, поезжай в любой посёлок и там у автора учись! Когда вокруг немало тёлок, смотреть не надо на волчиц! Не будь, как фраер в этом деле ни спишь когда, ни наяву. Любые тёлки любят зелень - цветы, валюту и траву. Так вот, немного отслюнявишь, возьмёшь букет, косяк забьёшь, и тёлке ты уже вставляешь под хвост, поскольку невтерпёж.

Мы отвлеклись с тобой, коллега... Нам знаменитости нужней отряда самок человека - они нам кажутся нежней. Уже забыл, о чём начало и плохо помню про конец, но чья бы тёлочка мычала, вставляя в жопу огурец?! Устал от вашей хренотени. Листок фиго'вый, отлепись! Куда плыву в зелёной теме? Приди на выручку, “Greenpeace“! Бросай соломинку скорее! Бросай скорее хоть одну! Тону то в ямбе, то в хорее! Уже почти иду ко дну!

Поскольку в прошлый раз про сиськи стишок в сторонку отошёл и на ковёр сходил персидский, я напишу про них ишо. Мне нелегко писать без мата. Да, так бывает иногда. Издержки крупного формата. Формата А4, да. Ну, тему сисек чтоб пошире раскрыть, да и не закрывать, избрал формат я А4, ведь он по форме как кровать.

Упругие чтоб чьи-то сиськи всегда доступны были нам, как в супермаркете - сосиски, давай смотреть по сторонам. Есть много разных вариантов. Подходят все ли? Нет, не все, ведь мы пришли не из тайландов каких-нибудь во всей красе. К себе приделать - не годится, ведь нам чужие подавай, под ручку чтоб ходить гордиться их обладательницей. В рай уже стремиться нам не надо, ведь мы и так уже в раю. Хотя врата открыты ада, пришли по душу не твою - ты не торопишься, поскольку вся жизнь, по сути, впереди, и, затащив кого-то в койку, ей пальцем водишь по груди и талии (довольно тонкой). А значит, чтоб на верняках, иди знакомиться с девчонкой, ведь по-другому здесь никак.

#3

Я всех гражданских ваших круче, и не упырю всуе мел. Хотя я попросту поручик, всех генеральш я отымел. Вы говорите, негодуя, что это нонсенс, парадокс, а я иду, в усы не дуя, лелея дамский передок-с. Но если надо, сразу вдую, хотя, конечно, не в усы, найдя девчонку молодую и симпатичную, не ссы. Петровы, Робски, Канделаки - их всех верчу я на конце, и шепчет каждая: "I'm lucky!", хотя я знаю лишь франсе. И будь хоть кавалер-девица, хоть санитарка, я в строю. И тут вам нечему дивиться - я никогда не устаю, хоть я солдат довольно старый, уже не знаю слов любви (погряз в делах), но мы, гусары, для рифмы только все в крови. Скажите честно, право слово: кто избежал со мною ночь? Лишь только Лейла Соколова, хотя она была не прочь. Всё будет смачно, в лучшем виде. Пусть педофил, но не урод. Солдат ребёнка не обидит, как раз совсем наоборот. Мне всё равно - Собчак, Потупчик, неважно имя, только пол. Такой вот бравый я поручик, и мне не страшен интерпол. Я на коне играю в поло, и промахов обычно нет. И что же мне до интерпола, когда доступен интернет? На аксельбантах ястреб вышит двуяйцевый во всей красе. Никто полковникам не пишет, зато поручику - все-все! Я наделён вниманьем женским. Желают все - и дочь, и мать - лежать над пропастью на Ржевском и беззаботненько дремать. Мне все дают, отринув робость, лишь не даёт пока страна, но что она несётся в пропасть, то не поручиков вина. Вина лежит на генералах. Пустить их надо в... марш-бросок. Пускай везут их на "Уралах" в карьеры, складывать в песок. Их увезут, а я останусь, суровый мрачный Гуимплен, чтоб, несмотря на слов туманность, Россию стаскивать с колен.

#4

Вдали я от событий гущи и от свободой пьяных в хлам. Камо грядеши, хам грядущий? Опять куда-то по делам? Но мне давно не отвечали. Видать, поставили в игнор. Сижу в тоске я и в печали, варю бульонный кубик "Knorr". Уже пытаюсь много лет не выделываться там и тут, распространяя всюду сплетни, что всё пройдёт и все пройдут. Однако что-то не проходит, лишь метастазы наплодив и ноя при любой погоде душевной травмы рецедив. А допрежь ада или рая, на грешной будучи земле, я помолюсь за "Pussy riot" и души грешников в Кремле. Ах, эти бедные овечки! О них подумав, я всплакну. Уж им бы я поставил свечки, причём любой и не одну. Имён не надо. Что есть имя? На всё согласных чехарда. Три девы... Мысленно я с ними (я с ними мысленно всегда). Как эти мученицы в храме себя сложили на алтарь! Волхвы подавятся дарами от зависти, не то, что встарь! Но неуместны тут их месcы. Какой в молебнах будет прок, когда вокруг толпятся бесы, трём девам требуя дать срок? А после - вынесут из храма в горячке их и понесут попутчики грядущих хамов на свой хамовнический суд. А дальше - ужин. Всё готово, поскольку трепеза проста: разлита в чаши кровь Христова, а на закуску - плоть Христа. Тут если нет команды чёткой, всё тихо, полный бананас, и девы чахнут за решёткой. Не за себя. За всех за нас. В России при любой погоде резвятся черти на тебе: БГ тут к зеркалу подходит, и отражается ГБ. Чтоб не царили некрофилы до апокалипсиса вплоть, пора бы взяться нам за вилы и эту нечисть заколоть!

#5

Немало стран исколесил я, но вновь кричу на вираже: "Привет, немытая Россия! Хотя... здоровались уже". Да, из тебя мы, как из ада. Обратно - будто снова в ад. А тут ещё Олимпиада нам объявила газават. Давно медали перестали там отливать для россиян, ведь не они не пьедестале, а чунга-чанга, инь и ян. А россиянам - недодали. На суше что-то было там, но в водных видах где медали?! Не всё же пялиться на дам! "Вот где пловцы и где с трамплина земли тарусской прыгуны?" - спрошу я несколько былинно, но не объевшись белены. Ведь не синхроном же единым, в котором только женский пол?! Чего же светит впереди нам? Ватерклозет, не ватерпол. Уверен, выиграли б все, нах, медалей десять килограмм, когда бы плавали в бассейнах. Но нет бассейнов! Всюду храм! Какая тут Олимпиада?! Везде настроили церквей, и через них исчадья ада распространяются в Москве! Они бассейн сперва сломали, названием возмущены, в котором - лето ли, зима ли - тренировались плавуны. Скажи: когда в последний раз ты тут видел чистый водоём? Их загрязняют питерасты! Когда, когда же мы поймём?! Ведь питерасты из геенны в Москву припёрлись на прокорм! Они не знают гигиены и санитарных наших норм! Иногородцы в небе синем, и в Красной книге - коренной. Не хорошо жить на Руси нам, сгустились тучи над страной. Ещё отель, "Москву" опять же, Санкт-Петербург сгрыз, чёрный пёс. Взмывая ввысь, как ангел падший, задев крылом, "Россию" снёс... В тоске сижу я от бессилья, свербит и в сердце, и в мозгу, пока немытая Россия переезжает жить в Москву. Который день, который вечер хандрю, судьбу свою кляня, на воду дуя, как на свечи, а из щелей глядит гэбня. Пока их звёзды не померкли, они глумятся над страной, по выходным слетаясь в церкви для службы смирной, но смурной. В раздумьях о душе, не душе стоят, не моясь, а молясь. Их истекают гноем туши, а потому повсюду грязь. Построить чтобы тут свободу, гэбульников умерив прыть, на чистую придётся воду их вывести. И утопить. Ах, да, гэбню на все их скотства благославляют не попы ль? Попов опять стереть придётся нам в лагерную нанопыль. Мой друг, в себе убей витию, а вне себя - гэбульный смрад. Холопа смой и Византию скорей отправь обратно в ад! Хотя снаружи в haute couture мы, внутри в хитонах всё равно, и либо термы, либо тюрьмы, давным-давно, давным-давно.


2011-2012