В лодке с Хароном

Мне – сон: лежу… За что же, Боже мой?! –
На дне челна, стреножен, гол,
А за щекою – кем-то вложенный,      
Все, как положено, – обол. *

Старик Харон,* свирепый, в рубище,
Кто б хищный взгляд его прочел,
Шеста движеньем, мощным, рубящим,
Толкал по волнам утлый челн.

– Постой! – ему, трясясь от страха, я.
Ошибка! Что-то здесь не так!
Неужто я на грека смахивал?
И кто мне сунул в рот пятак?

Да погоди! Чего тут ради я?
Чем заслужил такой обряд?
В Аиде,* что ли на параде мне
Равнять с язычниками ряд?

– Морока с вами мне, несчастному.
Терпи уже, – Харон  в ответ. –
А если к смерти непричастный ты,
Гони тогда златую ветвь.*

Обол под ноги сплюнув аспиду,
Рукою сам – себя окрест…
Нащупал я запавший за спину –
Вот ветвь моя! – нательный  крест.

Чего же ты! – уже серьезно. – На!
Бери, старик, вот пропуск мой!
А ну-ка, морда перевозная,
Вертай меня скорей домой!

Харон от страха леденящего,
Что рак, попятился назад:
Видать, кресту животворящему
Совсем не рад был этот гад.

Затем, теряя равновесие,
Сверкнув глазами, скрючив рот,
Всей массой рухнул в воду, бестия,
А вместе с ним и я – за борт.

Стенанья, крики – это лишнее.
Харон в воде – меня душить.
Взмолился тут к Царю Всевышнему
Я о спасении души.

Всё! – думал. – Жди конца летального.   
Теперь уж точно – в ад. Но нет:
Две пары рук – Спасибо, ангелы! –
Из мрачных вод – на свет, на свет…

Проснулся. Теплый лучик солнечный
Со мною ласково играл.
Глава из книги – не окончена,
С картинки в ней Харон взирал.

К чертям героев древней Греции!
Не вышло, братец? Упустил?
Нет Эпикура и Лукреция*
На вас. Тьфу! Господи, прости.

Октябрь 2013

*Харон – перевозчик душ умерших через реку Стикс (по другой версии – через Ахерон)  в Аид* (подземное царство мертвых); получал за это плату в один обол* (по погребальному обряду находящийся у покойников под языком), 1\6 часть драхмы.
* Золотая ветвь, сорванная в роще Персефоны, богини плодородия и царства мёртвых, открывала живому человеку путь в царство смерти.
*Эпикур (др.- греч.) и Лукреций (римск.) – философы. Считали, что целью жизни человека должна быть атараксия («невозмутимость, хладнокровие, спокойствие»), аргументированно отвергали боязнь смерти, саму смерть и потустороннюю жизнь: по их мнению, материя вечна и бесконечна, а после смерти человека его тело обретает иные формы существования.