Борис Пастернак Как бронзовой золой жаровень

Борис Пастернак
Как бронзовой золой жаровень,
Жуками сыплет сонный сад.
Со мной, с моей свечою вровень
Миры расцветшие висят.

И, как в неслыханную веру,
Я в эту ночь перехожу,
Где тополь обветшало-серый
Завесил лунную межу.

Где пруд - как явленная тайна,
Где шепчет яблони прибой,
Где сад висит постройкой свайной
И держит небо пред собой.

Сознание человека, как совокупность пережитого и воспринятого, в цивилизации запада, то есть цивилизации рассудка, безусловно, вещь весьма захламлённая. И, если принять факт, что воспринимаемое вокруг тождественно внутренему миру, выходит, что мир, как мы его видим, просто свалка истории, спресованая силой тяжести времени.
Вопрос: "А существует ли состояние, в котором Восприятие освобождено от ограничений внутреннего мира?" Стихотворение Б. Пастренака "как бронзовой золой..." являет собой транскрипцию данного состояния, алгоритм актуализации внимания, являет собой зафиксированный угол взора.
Первые две строки служат взлётной полосой, задают ритм и маштаб образности. Невыгорающие угли жизни в дремлющем ночном саду сыпятся с динамикой трясущегося сита.
Далее, в третьей и четрвёртой строке, "вровень", напротив, глаз-к-глазу, со свечой- источником света, направлением взгляда, огнём сознания, появляются "расцветшие миры", цветы, ощушаемые автором как полноценые со-бесконечные всему вселенные.
И здесь, в момент осознания безграничности всего воспринимаемого, начинается вторая строфа, "неслыханной верой" в неповторимость каждого момента, в саму жизнь, ночь, миг. Возможно, что и сама "неслыханность" этой веры связана с её невысказаностью, а скорей даже, с тишинной природой этой "веры". И здесь внутренняя тишина отвращает взгляд от рефлексии и становиться видно, как серые ночью тополя, по-земному потёртые, завесили небесный свет луны.
В девятой строке стихотворение синонимонично слову "Бог", взятом в бытовом и литературном смысле, то есть как источник всего, "Окончательная причина", как писал Ф.М. Достоевский. И интенсивность восприятия "Неслыханой веры"- ощущение каждого момента жизни, вне зависимости от внешних обстоятельств и недугов, как неповторимой мистерии, и позволяет Пастернаку чувствовать в ночном пруду эту тайну, это всемилостивийший источник, и неминуемо понять, что именно эта тайна и "Явила" ему весь этот мир, как обьект всего что осознаёт душа- предположим, тот орган сознания, функцией которого является безоговорочное приятие. Пожалуй, здесь остаёться только чувствовать, слушать шум листвы яблонь, смотреть на небо, подпёртое колонадой сада, и. как писал Пастернак в позднем, но не менее изящном стихотворении"Только жить, и только- до конца!"
Английский Символист начала девятнадцатого века (именно девятнадцатого, здесь нет оговорки- он на сто лет опередил Время)- Блейк, в своем сборнике "Песни невиности, песни Опыта" изучил влияние жизненных переживаний, оставшихся позади, и пришел к выводу, что одним из критериев Осознаности являеться способность сознания отрешаться от памяти. Возможно, именно это имел в виду Иисус Христос, говоря "будте как дети". Дальнейшим развитием этой концепции представляеться идея, что возможно параллельное использование состояний невинности и опыта.
Это состояние он назвал Опытная Невинность- состояние Личности, как сознание, определяющее бытиё, а неопределяемое им. Состояние деятельной любви, радостного созидания. Именно этим чувством пронизана поэтика Пастернака.
Стихотворенье Б.Пастернака "Как бронзовой золой...", поразительное чистотой и ясностью образов, есть несомненное, зафиксированное свидетельство ясности и чистоты ума и восприятия. Ума, свободного от негативных и злокачественных воздействий Опыта. Не его автора, во всяком случае- не только, но человека- тождественного Творцу существа.