Пушкину

Кони скачут ветра свист колокольчик брякнет,
улыбается ямщик от шкалика обмякнет.
Тройку чёрных рысаков  в упряжь  запрягал
и овса с водой давал, ехал и молчал.

На санях сидел поэт, оду сочинял
и тирады ямщику пламенно читал.
На морозе скрип саней, фырканье коней,
и отвлёкся наш поэт от своих затей.

Солнце сбрую золотит, снег из под копыт,
тройка, как стрела летит,
только звон стоит.

Радость, неба синь, и степь
ровна как палать,
от мороза раскраснев хочется бежать.

Колокольчик громко бряк
сани как уснут,
и поэт покинет их
ноги в дом несут.

Где горит дровами печь,на столе обед
и раздутый самовар кряхтит как старый дед. 

В супнице томится борщ, пампушки с чесноком
и тает светлою слезой графинчик ледяной.

На  обед в меню еда,православный рай
горилка, сало, дранки, кровянка хлеба край.

Поэт горилки штоф нальёт и выпьет льда слезу,
закусит важно  он борщом,пот со лба сотрет.

Блестит столовым серебром кухонный сервиз
от изобилья,от еды веки налились.

Поэт свой сон превозмогая
ведь муза ожидания не зная,
собрав последний дух,
он взял перо макнул в чернила
и рифмы сном он как лавина
переполняет слух.

Закончив оду сочиняя,
последний штрих простая запятая,
задумался поэт, он видел ночь
воображая, и звезд парад предвосхищая,
свою природу ублажая,уснул, не зная бед.