Работа

Работа была на износ. Они встречались с утра в коридоре гостиницы и расставались там же поздно вечером для того, чтоб только доползти до кровати и вырубиться. На третий день организм немного вошел в ритм, но всё равно силы кончались раньше, чем рабочий день.

Она вошла в свой номер, скинула на ходу одежду и сразу залезла под душ. Вода частично смыла усталость, но ноги не держали совершенно. Как же ей не хотелось открывать, когда раздался стук в дверь!

Он стоял в дверях с чашкой.
-Заходи.
И она устремилась к дивану, на который наконец-то с наслаждением и опустилась.

Он сел рядом. Помолчали, время текло неспешно.
-Чего  не спишь?
-У тебя чайник работает?
Она кивнула:
-Только сам…

Он встал и включил кнопку чайника. Облокотившись на стену, он задумчиво смотрел на нее. Она сидела такая смешная и нежная, закутанная в этот огромный банный халат.
-Что?
-Мы слишком много работаем.
-За то и получаем такую деньгу.
-Да я не о том… Я слишком много вижу тебя.
-Раздражаю? – спросила она с улыбкой.
-Если бы…

Что-то трепыхнулось в ее груди, но она не хотела ни на что его провоцировать. После того сумасшедшего поцелуя ей невероятными усилиями удалось оставить всё так, как было раньше. И сейчас, чтобы сменить то настроение, которое она в нем почувствовала, она проговорила:
-Ноги гудят.

Он понимающе кивнул, подошел и сел рядом. Она откинулась на спинку дивана, и он сделал то же самое. Они сидели и смотрели в потолок.
-Вот оно – счастье! – выдохнула она.
-Великое чувство покоя! – подхватил он.

А потом взял ее ноги и положил себе на колени прежде, чем она успела возразить. Когда он начал мягко массировать ее голени, она даже застонала, но потом спохватилась:
-Слушай, мне совестно - ты ведь тоже устал, но… боже, как мне хорошо…
-Мне тоже… - пробормотал он после некоторой паузы.
-Ты меня балуешь, - она постаралась превратить это в  шутку, но улеглась поудобнее, не в силах останавливать, такой желанный сейчас, расслабляющий массаж.

Он хотел сказать ей, что она балует его в сто раз больше, что прикасаться к ней – счастье и еще много всего, но всё тут же прекратилось бы. И поэтому он просто проговорил:
- Не думай ни о чем.

Они действительно слишком много времени проводили вместе. Три дня совместной работы сблизили их больше, чем 10 лет брака. Когда  у него уставал голос – она подхватывала. Когда она оборачивалась за помощью – он уже нес то, что нужно.

И когда он появился на пороге ее номера, это было оценено ими совершенно одинаково – как желание вместе ощутить этот хрупкий момент отдохновения… По крайней мере она так думала.

Он давно уже всё понял. Понял, что хочет быть рядом с ней. В любом качестве - только рядом. То, что всё будет так, как решит она, он понял еще раньше. Понял и смирился.

После того поцелуя всё должно было измениться, но ничего не изменилось. Только он больше не мог без нее. Если он не видел ее несколько дней – начиналась ломка.
И нельзя было бы придумать для него большего счастья, чем эта подвернувшаяся работа. Он мог бы работать в два, в три раза больше!

Когда он поднялся сегодня в свой номер, предстоящие часы до следующей встречи показались ему вечностью. Но пришла спасительная мысль, потрясшая его своей простотой: Ведь он может увидеть ее прямо сейчас!

И он пошел к ней.
Знал, что не прогонит. Но больше не знал ничего.

У нее были гладкие, упругие икры и тонкие щиколотки с беззащитной косточкой. Он осторожно взглянул на нее. Глаза ее были закрыты, и по чуть заметной  улыбке он понял, что его прикосновения ей приятны. В голове у него раскручивалась безумная карусель…

- Я болен, - тихо сказал он.
Она сразу забеспокоилась, хотела сесть, но он удержал ее ноги:
- Нет! Пожалуйста!
-Что случилось? Тебя всё-таки продуло?
-Я болен тобой, - он вцепился в ее колени и не отрывал от нее глаз, - у меня  все признаки наркозависимости.

У нее закружилась голова. Вот этого она и боялась. Не того,  что однажды он захочет говорить, а того, что она не захочет ему возражать.
-Перестань, – она сделала последнюю слабую попытку остановить  неостановимое.

И он ответил просто и честно, как раз так, как она боялась, что он ответит:
- Не могу.

Она, наконец, высвободила свои ноги и села. Очень близко к нему. Плечо к плечу.
- Я знаю, как вылечить твою зависимость.
Дыхание ее прерывалось, но он был слишком напуган собственным признанием, чтобы заметить это.
Он знал, что нельзя было этого ей говорить. Ему казалось, что он уничтожил даже то малое, что между ними возникло. И теперь всё кончено.

-Мне уйти? Я понял!
Он хотел подняться, но она вдруг остановила его, положив руку ему на колено.

Она была совершенно уверена, что после этой ночи всё будет кончено. Но ей вдруг стало всё равно, что будет завтра. Это была ее ночь. И от этого открытия стало так легко, так хорошо, что захотелось смеяться.

-Какой дурак! Ничего ты не понял! ТАК это не лечится!
И медленно повернувшись к нему, шепнула в ухо:
- Клин клином вышибают…
И взглянув в его потемневшие полубезумные глаза, поняла, что всё делает правильно.

Как же давно она хотела снова ощутить вкус его губ!..

                *   *   *   *   *

Она проснулась первой и долго любовалась его безмятежным лицом. Он был так хорош…

У нее оставался еще маленький кусочек счастья до того, как он откроет глаза.
От этого утра зависело многое. Точнее от его первых минут. Надо было срочно решить, как они теперь будут общаться, кто они теперь друг другу. И всё это зависело от нее. И придумать это надо было сейчас. А думать ни о чем таком в эти минуты совершенно не хотелось.

Хотелось  гладить его по волосам.  Целовать в глаза.
Хотелось залезть к нему под одеяло и свернуться клубком на его груди.

Вчера она сказала себе, что у нее нет никаких прав на него. Но сегодня принять это было очень сложно.

Невозможно было прогнать из головы то, что он шептал ей ночью.
«Ты – самая красивая. Ты – самая нежная. Ты - единственная… Только ты… Ты – моя… И я никому тебя не отдам…»
А она всё мотала головой и повторяла:
«Это просто твоя колыбельная. Это твоя сказка на ночь… Мальчик…»

Она всё-таки не устояла - провела рукой по его щеке и еле слышно проговорила:
«Это ты – моя сказка»

Тянуть больше было нельзя. Она быстро умылась, оделась и завела будильник так, чтоб он прозвенел через пять минут после ее ухода. Ей очень хотелось поцеловать его перед уходом, но делать это было уже опасно.
Она аккуратно закрыла за собой дверь.

Всё было кончено.