sharlь s patrikov

От меня шарахаются
насильники, преступники, убийцы и даже
вор, торгующий шмутьём ворованным
на распродаже.
от того, что они видят в глазах моих –
Дно.
Они видят Омут и середину покоя
и ужасаются себе.
Они пугаются рыбы,
спящей на дне.
Смотрят в зрачки мои до точки суженные
и испытывают ужас.
Может я ужасней и хуже их?
Почему они отворачиваются и проходят мимо?
Им давно плевать на все правила глухих
и на все каноны.
Я плачу…
и плачут о них иконы….
Это вечное счастье каждого,
жить и находить в каждом дне что-то новое
как у Гуинплена в горбу
всё, что не избавит от пороков..
уснёт в гробу.

А от вечного ужаса до вечного счастья
одна ступень
или ступня, отпечатанная на песке –
как клеймо на лице у Бога.
меня пугаются бомжи и убогие.
А я несу Славу – силу из последних сил,
потому что в смерти – милый –
ты
у меня
один
я нашла то – что сильнее смерти
ну! воры! бомжи!
пошли играть – как дети.
в новую игру
своруйте у меня всё!
и я… чистая…
пойду к нему
избавившись и освободившись от ужаса
смотри! грязный бомж!
какие мы чистые в прозрачных и скользких лужицах…
ты сегодня такой мокрый и взъерошенный, как ёршЪ
я люблю тебя бомж!
…
но он мне очень… нужен…