Набросок повести об осеннем вечере

В хрустящей от мороза луже,
как в айсберг, в тонкольдинье врос
бумажный пароход; замёрз;
и капитан ушёл, к тому же

(наверно, мама позвала
уроки делать)... Снег помятый,
и вид деревьев виноватый,
как всхлип «Такие, брат, дела!».

Давно уж с лета сбита спесь,
взгляд солнца — матов и порочен,
но не пойму — зима ли, осень,
как не пойму — зачем я здесь.

Смотрю, как ветер, заплясав,
на небо облака наносит.
О, если бы я был философ,
тогда бы так я написал:

«Над городским печальным садом,
вдоль неба, по дороге как, —
бредут большие облака,
беременные снегопадом...»
(и был бы этот стиль оправдан:
философ всё же, как-никак).

Смеркается. Пора, пожалуй.
Блокнот покрылся коркой льда,
в ботинках хлюпает вода,
да и людей осталось мало —

домой ушли, и лишь один —
туда-сюда, волнуясь, ходит
и смутных глаз своих не сводит
с моих часов: узнать, поди,
«который час» он очень хочет,
и неудобно подойти.

«А впрочем, разве это важно —
который час?» — скажу-спрошу...
Из сада грустно выхожу,
споткнувшись о корабль бумажный,

и целый век бреду один
тропою долгою вечерней
сквозь (а вернее, может, — через)
осунувшийся строй осин.

Приду домой. И закурю.
И календарь сорву настенный.
И чай с названием «Весенний»
себе я на ночь заварю.

И руки зябкие, устало
к губам приблизив, отдышу,
и гениально напишу:
«Уж небо осенью дышало...»