Рассказ С. Паленого

Скучно жить на белом свете. И вот сатана,
Как-то дернул меня, ночью заорать:"Война!"
Я в четвертом часы ночи, на площадку,шасть..
-Люди, граждане, не спите! Война началась!

Что тут,братцы началося!? Двери, хлоп, бабах...
Кто в халате, а кто в майке, ну а я в трусах.
Бабы хором зарыдали:"Витя! Коля! Вань!"
И моя заголосила:"Да куда ж ты, Сань!?"

Я опешил, слезы градом, вот таки дела...
А вчера на опохмелье, рубиль не дала...
Ведь еще вчера грозила:"ЛТП! Развод!"
А сегодня? Значит любит, вот так поворот...

Дом уже как рой пчелиный, улица встает.
Мент с пятнадцатой квартиры, формирует взвод...
Я Надюху обнимаю, прощевай, давай...
Уж не знаю ли вернуся...Где там? Наливай!

Надя шумором на куфню, "баночку" на стол,
Пол стакашки наливает и запить рассол.
Режет сало, огуречик, что б не как нибудь...
Сразу видно, провожает мужа в дальний путь.

Я долил стакашку, врезал:" Сына береги..."
Звонит в двери Цукерович, мол простил долги.
С Цукеровичем стакашку и еще одну.
Хорошо! И надо думать как кончать войну.

Выйти, крикнуть, пошутил я. Так ведь не поймут
И на крест немецкий быстро, кое что порвут.
Кайф начало, середина, самосуд-исход?
Нет, решил я как Кутузов, что пойду в обход.

С нова вышел на площадку, воздух в грудь набрал.
"Провокация, граждане!"-дико заорал-
"Не дозволит наш Сергееч, что бы вновь войне...
А Абросич Шеварнадзе, так за мир вдвойне."

Дом притих, икнул и вздрогнул: "Кто ,война, сказал?"
Цукерович, тихо тихо: "ОН!" И показал.
Надя аж перекрестилась:" Боже ж , срамота!"
Пальцем тыкал Цукеровичь в нашего мента.

Визгом бабьим ночь прорвало: "Провокатор, тут!
С час узнаешь, мент проклятый, как в ментовке бьют."
Завязали, зачморили:"Пусть допросит Гдлян!"
Через месяц мент сознался
(а кто б у Гдляна не сознался?), дескать вдрызг был пьян.

А меня в горком и даже, "первый" руку жал!
Кегебешник из столице, веришь, приезжал.
Дали премию, премию, такую!? Я пять ден рыгал...
Ну, что б органам в дальнейшем чаще помогал.