Когда

 
Когда один и некому сказать,
Когда никто не слышит всуе слово,
Ты вспоминаешь всех – отца и мать,
И даже образ некого святого,

Ты вспоминаешь всё и даже всех,
Кого забыл сначала ненароком,
Ты в пустоту молчишь и твой успех
Не станет никому, увы, уроком...

Ты, как и все, забытый и забит
В тот самый угол, в нём искали кошку
И нет уже терзаний и обид,
А только горечь щиплет понемножку.

Твои глаза, усталые от слёз,
Твои уста так жаждут поцелуя,
Давно к тебе сидят спиной всерьёз
Все те, кого любил теперь ликуют.

Один на самом ветреном краю
В нелепый день, и тихий и спокойный,
Ты сам с собой в невиданном бою
Всё шепчешь, вроде жив и не покойный...

А та любовь, которой есть цена
На паперти, и Новый год не праздник,
Вмиг опустели счастья закрома,
Ты в лихолетье как немой участник,

Погряз, и шепчут вновь твои уста:
Простите, если я вам больно сделал,
Но рядом никого, лишь пустота…
И ты один на фото черно-белом…

Лишь только сердце бьётся боли в такт,
Кого ты предал, рядом нет с тобою,
Орлом упал к звезде немой пятак,
Вновь ты один наедине с тоскою…

Твой книжный Бог устал от этих сцен,
Где никого, лишь ты – немая горесть,
Тебе простил Бог пустоту измен,
Но не простил он проданную совесть…

Твой стон не слышен никому теперь,
Давно ушли последние из близких,
Ты одинок среди своих потерь,
В ногах лишь жизни порванная низка…
* * *
Когда из рук вдруг падают предметы,
Когда слова вдруг в горле поперёк,
И самый близкий отойдёт при этом,
Ему твои обиды невдомек…

Когда душа трепещет словно парус,
И ломит тело боль глухих обид,
Ты произносишь, постоянно: каюсь,
Но каждый близкий на тебя сердит…

Тебе не верят, и тебя нет с ними,
И ты для них лишь белое пятно,
Никто тебя как друга не обнимет,
Ты понимаешь, ты, увы, никто…

Но почему все отвернулись разом,
За что, за правду или же за нрав,
Подсказывает трезвый, здравый разум,
Ты и сейчас по своему, но прав…

И все обиды, и пустые слёзы,
Невидимые в мире никому,
Слова стихов и мимолётной прозы,
Равны лишь первородному греху…

Не стоит уповать на провиденье,
Тебя простят, помилуют, но знай,
Ты, только ты, твоё богоявленье…
Откроет ад тебе, откроет рай…
* * *
Когда тебя оставят на потом,
Когда забудут все твои движенья,
Не пожалеют, не покажут дом,
В котором счастье, а не наважденье…

И мать земля, уставшая страдать,
Укрытая дождями и снегами,
Забудет о тебе, а ты как тать,
Скитаться будешь по судьбе с войсками….

Ты кто такой, забытый и больной,
Ты кто на этом пагубном пространстве,
Ты между небом и самой землёй,
Скитаешься и прячешься в жеманстве…

Ты человек, тлетворный господин,
Орудие беды и разрушений,
Доживший до болезней, до седин,
До старости, и скрытых унижений…

Ты кто, отец, а может эгоист,
Ты сам-то знаешь цену этой жизни?
Лежит земля холмами, жёлтый лист,
Теряясь, падает в полёте тризны.

Один твой миг длиною в целый век,
Он разделён по датам и по числам,
А между чисел живший человек…
Тире вопросом в тишине повисло…
* * *
Когда несут вперёд ногами,
А за гробами, за гробами
Идут, всё близкие идут…
И нет печали этой горше,
Когда метёт с небес пороша,
И плачут люди там и тут…

А ты лежишь, на вид холённый,
Самодовольный и спокойный,
А близкие рыдают, жаль
Тебя, себя, да и прохожих,
А ты лежишь с минорной рожей,
Не понимая их печаль…

И нет печальнее картины,
Когда сутулят в жизни спины,
Блестящую залапав жизнь,
Залапали руками люди,
А ты ждёшь залпа из орудий,
Ты за желание держись…

Несут всё дальше, дальше, дальше,
Процессия не терпит фальши.
Пока до кладбища дойдут,
Все кости перемелют праху,
Одев смертельную рубаху,
Тебя по новой вновь убьют…

Ты не терзай себя напрасно,
Тебя любили, может страстно,
И ненавидели тебя,
И убивали постепенно,
В цель попадая неизменно,
И заколотят в гроб, любя…