Глава 17 Кремлевская больница

 Глава 17

                Волынская больница
              Или как ее в народе принято называть «КРЕМЛЕВКА»

     Сюда я попала, уже работая в другой фирме. И проработала в ней большую часть своей трудовой деятельности на этом поприще. Само расположение больницы, парковая зона, вокруг лечебных корпусов, ухоженные клумбы, церковь на территории больницы, идущая с хирургического корпуса через надземный переход, да и люди, работающие здесь, располагают к позитивному восприятию мира, а значит к выздоровлению. Но и тут больные умирают.

     Мне хочется рассказать вам о реанимационном отделении хирургического корпуса. Где я проработала с огромным удовольствием. Удивительно профессиональный, дружный и позитивный коллектив. Настолько всё отлажено в работе, что просто не перестаёшь восхищаться работой медиков.
     Каждый день,  ровно в восемь часов утра, идёт обход. Причём, можно сверять часы, насколько всё точно. Утро начинается с того, что всем больным перестилают постельное белье, не важно, даже если оно чистое. Обрабатывают больных специальными растворами, предназначенными для обработки лежачих больных. До восьми утра всё отделение уже вымыто и сверкает чистотой и свежестью. А когда заходят на обход все врачи, во главе с заведующим отделением, такое ощущение, что ты соприкасаешься с чем-то очень светлым, чистым и важным. И даже представить себе не можешь, что может быть утерян, в молодом поколении, престиж этой профессии. Все в белоснежных халатах, или разноцветных костюмах. Это такая красота, от которой захватывает дух. Что невольно хочешь посоветовать молодым людям, -поступайте в мединституты. Очень часто на обходе присутствуют интерны. В эти минуты кажется, что профессия врача действительно самая важная, самая гуманная и самая престижная. Но и сюда поступают молодые люди из разных побуждений.
В этом отделении, как и во всех других, проходят практику,  работая медсёстрами или медбратами, студенты из мед колледжей. Смотришь на этих молодых людей и гордишься молодёжью. Они можно сказать сами себя обеспечивают. Берут подработку санитарами, дежурят в ночные смены, ходят за врачами,  всё спрашивают, им всё интересно, они просят, чтобы им каждый раз давали новую доселе не пройденную работу. И тогда видя интерес и желание получить знания, врачи их берут и в операционную и в помощники реаниматорам. Вот из таких и получаются великолепные хирурги и специалисты всех направлений медицины. А некоторые, как говорится, работают спустя рукава, не дождутся, когда закончится смена. А придя вновь на то же рабочее место, смотрят,  как баран на новые ворота и не знают, из чего же все снова начинать. Тем самым ограничивают себя, и в знаниях, и в практике. А на вопрос, кем ты хочешь стать? Отвечают - я хочу работать за границей массажистом, там классно платят, а подрабатывать санитаром, это не для меня, «родаки» и так меня обеспечивают не плохо.
- А зачем поступал в медицинский,  если тебе это не интересно?
- Родителям хотелось! И надо же где-то учиться, какая разница где.
Не вольно задумываешься, что для нас разница есть, кто нас будет лечить.
И, сам, будучи родителем, понимаешь, как иногда наше желание не совпадает с желанием и интересом наших детей, но нам так сильно хочется, что мы готовы даже испортить жизнь своему ребенку, засунув его в престижный, с нашей точки зрения вуз. А что будет дальше,  с интересами нашего чада, с его мировоззрением, или, возможно, закопанным на долгое время талантом, это уже не важно...
   
     Работать в отделение реанимации я попала с 85 летним дедушкой, который был сыном знаменитого маршала Москаленко, и моим однофамильцем по девичьей фамилии. На теме фамилии, мы сразу же подружились со всей семьей, и решили, что где-то, наверное, являемся даже родственники, тем более, что все их корни шли тоже с Украины. Дедуля очень любил украинские песни. Иногда я его ими потихоньку баловала, а он мне даже пытался подпевать. Ему собирались вставлять сустав, после перелома шейки бедра. Сначала мы лежали в травматологии того же, хирургического корпуса. Дедушку готовили к операции. А его бабуля, жена с которой они прожили полвека, лежала в терапевтическом корпусе, с астмой, после гипертонического криза. Я ходила в этот корпус, усаживала  бабулю на кресло каталку,  и по подземному переходу привозила её на свидание к деду. Через полгода они собирались праздновать бриллиантовую свадьбу. Но дедушке стало плохо, в одну из ночей, и его забрали в реанимацию. В лёгких собралась жидкость. Ее постоянно выкачивали, но она накапливалась снова. Поставили дренаж, потом подключили аппарат искусственного дыхания, и многое другое, спасали дедулю, чем могли. Реаниматоры и хирурги, терапевты и кардиологи, все ответственно подходили к своей работе, но,  увы! У Бога на всё своё время!
     В реанимации, есть примета, не брить больного, пока он находится здесь. Но я не могла выдержать, побрила дедушку, мне было жаль, как он мучается на этих подключках. Ведь было видно, что пришел его час ухода,  и он сам хочет этого, он готов. Я просила Бога помочь ему. Если суждено жить, пусть, побыстрее,  поправится, а если пришёл его смертный час, чтобы Господь забрал его поскорее, чтобы он не мучился. Казалось,  не он живёт, а аппараты живут вместо него, только тело повинуется этому выбору. Несколько раз он уже почти уходил из жизни, но реаниматологи вновь и вновь его возвращали. Воистину, не просите у Бога лёгкой  жизни,  просите лёгкой смерти.
Один из реаниматологов говорил, шутя, я, когда уйду на пенсию, выколю себе на груди татуировку: «МЕНЯ НЕ РЕАНИМИРОВАТЬ, Я ВРАЧ РЕАНИМАТОЛОГ».
Пролежали мы с дедушкой ровно месяц в реанимации, и он умер. Сын и невестка, которые,  со мной общались уже, как с родственницей, через месяц после похорон деда, позвонили мне, и сказали, что дедушка забрал к себе и бабулю. Так что бриллиантовую свадьбу будут теперь отмечать вместе.

     В этом отделении,  прошло через меня, очень много больных, которых я обслуживала. Коллектив,  настолько был ко мне добродушным, что приял,  как родную, они уже сами,  без фирмы,  давали мне заказы, рекомендуя меня родственникам больных. И многие работники этого отделения не хотели, чтобы я от них уходила. Я была очень хорошей ученицей, и,  если бы, закончила медицинский институт, то чувствую, была бы не плохим доктором, потому что очень хорошо чувствовала, что в тот или иной момент,  будет происходить с моим подопечным больным. А все,  что делали врачи, мне очень нравилось. Я часто примеряла на себя роль тех врачей, с которыми мне приходилось работать, и по специфике, которым приходилось помогать. Правда сказать, здесь много о себе люди не рассказывали.  Контингент был совсем другой, Когда человек лежит подключенный ко всем аппаратам,  и только глазами иногда может, что то сказать, то общаться по большому счету много не приходится А для сиделки,  здесь главная задача следить за всей аппаратурой, и в нужный момент реагировать адекватно, на все происходящее.
Хотя когда уже больные приходили в чувства и смотрели на тебя, как на ангела, который присутствовал возле них все время круглосуточно, тогда разговор был как между родными и близкими людьми. Хотя люди со среды высокопоставленных особ, и вместе с тем все человеческое им тоже было не чуждо. Со всеми было приятно и интересно общаться, потому что все люди, что-то  из себя,  представляли,  или сейчас,  или в прошлом, было чему поучиться, и просто послушать интересных людей. Да и больным хотелось простого человеческого общения. А некоторых, от их заносчивости, даже не хотелось,  и слушать, просто все делалось на автомате. Кто-то приходил и уходил домой в полном здравии, не оставляя после себя даже никаких особых воспоминаний, кто-то тихонечко приставлялся, а я только играла роль человека, который готовил их к исповеди и причастию. В местном храме, священник, отец Варнава был у меня, как наставник, по очень важным делам человеческих душ. Я у него в храме уже работала как дистрибьютор, потому что почти каждую неделю я приходила в храм с родственниками больных, или сама лично делала заказы у батюшки,  и он в назначенный час приходил в палаты и правил службу. Или же советовалась с отцом Варнавой, как в той или иной ситуации подготовить, не готового человека к исповеди , и причастию. К слову сказать, здесь даже в реанимацию пускали батюшку, насколько было принято духовное составляющее,  для обслуживания больных, везде ему все были рады, огромное количество медперсонала со всех отделений больницы присутствовало на службах в храме. В этот храм приходили даже прихожане с улицы, которые или когда-то здесь лежали, да благодаря Божьему промыслу через отца Варнаву, выздоровели, или же те москвичи, которые жили рядышком с больницей. Всех их уже знала охрана, и пропускали на службы в церковь без проблем. Сама церквушка была очень красивая, круглой формы, с ее величественным переходом от хирургического отделения, который весь был уставлен огромными живыми цветами, отражающимися в настенных зеркалах. Каждый больной или медработник могли,  не выходя на улицу, зайти в церковь прямо со своего отделения, благодаря этому переходу. На улице же, возле другого, центрального входа с другой стороны стояла маленькая колоколенка, где в большие праздники звонили колокола. И казалось, что это уже не больница, а просто красивый парк, с прекрасным маленьким островком духовности и покоя. Вокруг храма стояли вековые сосны, и по ним бегали белочки, которых то и дело, подкармливали, прогуливаясь, больные. В церкви была огромная лавка с церковной утварью, красивые, на различный манер, иконы, ювелирные изделия с надписями «Спаси Сохрани Помилуй» И конечно же книги, которые я читала с упоением. В одной из книг-притч старца Варнавы, в честь, которого наверное и назван был батюшка этого храма, я прочла притчу о болезни. Называлась она
                «Ошибка»
Пожалела однажды болезнь людей и перестала их мучить.
Хорошо людям стало жить: легко, свободно, просторно! От их радости болезнь и сама исцелилась!
Только через какое-то время смотрит болезнь и видит: что-то не то стало с людьми. Тех, которых она собою смиряла, возгордились. Кого от бед и опасных увлечений ограждала - словно в водоворот в них бросились. А у тех, кто временными страданиями прежние грехи искупал, после жизни - вечные болезни могли начаться!
И так огорчилась от того, что наделала по неразумной своей доброте болезнь, что опять заболела.
А следом за нею - и люди.
И, слава Богу!

     Уж больно она мне понравилась, и теперь моей задачей, которую я сама себе поставила, стало эту притчу всем рассказывать. Я с таким упоением это делала, что огромное количество людей поменяло свое отношение к болезни и стали действительно задумываться о смысле пребывания в стенах больницы. Не только больные, а даже врачи прониклись этой притчей. Некоторым, я просто покупала эти маленькие книжечки и дарила. И уже обычный вопрос «за что мне это все? менялся на другой «Что я должен понять? Почему я здесь?»

     Если некоторые заказы проходили сплошным потоком, не оставляя в памяти большого следа, то один из них я очень хорошо запомнила.
Этот заказ запомнился мне своей необычностью подхода к уходу за больным, который поставил даже главного врача и весь медперсонал отделения в неловкое положение перед нашей фирмой «Полное доверие», которая очень заботилась о своих работниках, тобишь о сиделках. В этой фирме было очень престижно работать и поэтому, отбор был слишком большой, все сиделки были с высшим образованием, или с медицинским, все проходили специальное собеседование. Работали только славянки. И поэтому здесь не только была приличная зарплата, а еще и замечательные бытовые условия. Но как говорят: «слово клиента - закон. Любое ваше решение правильное, потому что оно ваше».
Палаты в этой больнице, кроме конечно реанимации, все изолированные со всеми удобствами в основном одноместные. Для каждого больного и обслуживающего персонала, есть своя ванная комната, свой телевизор и холодильник. Все сиделки находятся в этих палатах, на своих, оборудованных для этого обслуживания, местах. Находясь  вместе со своим больным круглые сутки, за исключением того, времени, что бы выйти погулять и подышать свежим воздухом. Поэтому в коридорах чистота, порядок никаких лишних топчанов или стульев, есть красный уголок с мягкой кожаной мебелью и красивыми напольными вазонами цветов. И то это не для посетителей, все они удобно общаются со своими больными в палатах, для них есть там все удобства, а больше для больных которые захотят прогуляться по коридору и просто посидеть отдохнуть, сделать, так сказать передышку.
Мой же заказ отличался тем, что больной пожелал, чтобы его сиделка всё время находилась в коридоре, и только на его звонок  заходила в палату, и делала то,  что он попросит. Уже знакомый, заведующий отделением, в котором я не раз была на заказе, пожал плечами и сказал: «Люсенька, сами в шоке, но что поделаешь у богатых свои заморочки, мы тебе кровать поставим в коридоре, не переживай». Мне было смешно, и в то же время я понимала, что у этого клиента, есть,  наверное, какая-то своя причина, а значит своя правда, почему он так поступает. Ведь не только же, потому что молодой, красивый бизнесмен- миллионер стесняется сиделку, а, наверное, что-то есть еще.
      Я вспомнила случай, как я возвращалась с Минска с тренинга. Поезд, в котором я возвращалась домой, шел через мой город, транзитом, и его прибытие было в три часа ночи. Когда я вышла на перрон, то обнаружила, что больше никого, из пассажиров, кроме меня, нет. А мой проводник, одну меня, ели-ели выпроводил, и помог выйти из вагона. У меня были огромные букеты цветов, которыми меня одарили на прощанье слушатели моего тренинга, чемоданчик на колесах, плакаты с тренинга, и маленькая дамская сумка. Обычно таксисты уже встречали своих пассажиров еще при выходе из вагона, но ничего подобного в моем случае не было. Я обнаружила только одно единственное одинокое, так же как и я, в этот вечер, такси, и то,  оно стояло на стоянке и никто даже и не думал ко мне подбегать для того, чтобы красиво обслужить даму с цветами и с кучей вещей, которые то и дело у меня ронялись. Но я, то надеялась, подойдя к такси, что сейчас наконец-то мне помогут. Но не тут-то было. Таксист в ручном режиме, не выходя из машины, открыл мне багажник своего автомобиля, и я это все сама должна была складывать без его помощи. Моему возмущению просто не было предела, но возмущалась я вся внутри себя, не показывая,  свой вид водителю, что я чем-то не довольна. Уложив все свои вещи, я села возле водителя в такси…
     Говорить не хотелось…
На душе стоял камень обиды, за такое хамское поведение таксиста. Как это так думала я, не встать, не поднять свою задницу, чтобы обслужить пассажира, тем более, что у дамы сколько цветов, а другой голос говорил, Людочка, ты же у нас такая вся «умная»,  едешь из тренинга, где тебе люди отвалили кучу денег, чтобы ты их научила, как коммуницировать с людьми и налаживать с ними контакт за одну секунду, ну так вот давай, попробуй,  весь этот,  бушующий в себе негатив, - перевести в позитив, и за одну секунду наладить с этим, хамовитым водителем отношения!
- Что нового произошло в нашем городе за последние три дня? Погода, вижу, не изменилась! Процедила я, сквозь  зубы.
- Нового вроде бы ничего, а вас три дня не было дома? Ответил он дружелюбно.
И разговор,  сам по себе,  завязался очень даже такой теплый и дружеский. Потихоньку отступила обида…
      Но в душе появилось какое-то странное чувство не конгруэнтности,  не соответствия одного и того же человека, вроде бы этот человек не мог поступать по хамски.  И для полного убеждения в том,  что это не так,  в тот момент когда мы подъехали к моему дому,  и он назвал сумму оплаты за такси, я его спросила: «Скажите, если я вам заплачу в десять раз больше, вы сможете мне помочь донести все мои вещи на второй этаж моего дома?».
     Как вы думаете, что мог мне ответить этот человек, из-за ответа, которого,  я проплакала всю ночь,  до утра?  Из-за того, что повесив на человека свои ярлыки,  я не увидела за своей обидой, а значит за своей гордыней, самого главного, его правды, хотя сидела рядом с ним. Но думала только о себе. Он сказал: (Как говорит Задорнов - Готовы?)
- Милая моя! Хорошая! Да если бы у меня были ноги, я бы тебя на руках донес на второй этаж. Я опустила глаза,  и О! Ужас! увидела человека без двух ног, он ехал за рулем на ручном управлении, но за своей злостью,  я даже этому не придала значения. Я была просто в шоке...

     Так вот уже сейчас, к пожеланиям этого клиента, я отнеслась с пониманием и с нисхождением, было только интересно почему. И ответ пришел незамедлительно. Он занимался бизнесом даже здесь, будучи прикованным к постели, у него отказали ноги, на позвоночнике было несколько грыж. И предстояла операция. Здесь он проходил полное обследование. И поэтому, проводя аппаратные совещания по скайпу,  и отправляя огромные суммы денег на различные счета за границу, так же  обговаривая все эти вопросы со своими партнерами и главным бухгалтером,  было бы просто не прилично, делать все это при посторонних людях. Да и с точки зрения коммерческой тайны, все выкладывалось в правильную мозаику. Звали моего клиента Георгий Фокин. Но уже через три дня нашего с ним общения на расстоянии, он стал очень благосклонно относиться к моему присутствию, иногда даже не хотел, чтобы я после определенных процедур от него уходила. Ему стало интересно общаться уже самому со мной. Я рассказала ему притчу,  про болезнь, и он стал задумываться. Потом,  он оказался не крещенным,  и у него появилось желание покреститься прямо здесь в палате этой больницы. Его молодая жена и сын от первого брака, уже взрослый красивый юноша, привезли священнослужителя, который сделал обряд крещения. Ему подарили очень дорогую и старинную икону. На обряде я тоже присутствовала. Мне очень понравился обряд крещения, то, как это делал именно этот батюшка.
     А потом когда все уже уехали,  и мы с Георгием,  остались одни,  я спросила у него: «Юра (он так мне разрешил его называть) скажите, для вас этот обряд дань моде,  или что-то,  очень сокровенное,  и значимое?» На что он мне честно ответил: «я и сам,  до конца еще не знаю». А потом сам задал мне вопрос: «Люся скажите, а что вы здесь делаете? Ведь вы же не просто сиделка, кто вы?» Я улыбнулась и сказала:  «Юра,  я пишу книгу,  и когда я дойду до того места, когда мы с Вами познакомились, до вашего пребывания здесь, я обязательно напишу заглавие «ГОРЕ ОТ УМА»,  потому что за суетой бизнеса,  вы потеряли самое главное - жизнь, от которой люди живя получают удовольствие и радуются каждому дню, а вы даже в больнице, куда уже наверное сам Господь вас уложил,  чтобы вы отдохнули, все равно занимаетесь бизнесом. Не так ли?».
-Ну почему? Я тоже отдыхаю со своими друзьями, у меня есть своя яхта, и мы постоянно ходим в моря. Хотя,  наверное,  Люся вы правы. Суета сует. На отдыхе мы тоже управляем своим бизнесом, даже на расстоянии.
     Так  мы с ним  подружились. Он не раз спрашивал меня: - Как вы думаете, Люся,  я буду ходить? На что, я всегда  ему отвечала: - Нет,  вы ходить не будете, вы будете бегать. И когда, перевозка скорой помощи забирала Георгия на самолет, который увозил его на операцию в Германию, прежде чем его отпустить, я собрала все его вещи, прочитала вместе с ним молитву, и благословив, старинной, подаренной ему иконой на удачную операцию, с миром и Божьим Благословением проводила  в дорогу.
Через два дня он перезвонил мне уже с Германии и обрадовал тем, что уже после операции гуляет с друзьями по парку больницы. Благодарил меня за мою уверенность в успешной операции, которая передалась и ему. А потом через полгода вдруг поздравил с праздником весны, что было для меня приятной неожиданностью.