Полонез Огинского

Над ним подшучивали, подсмеивались все кому не лень. Ну, представьте себе: притащил откуда-то чемодан. Здесь в окопе итак развернуться негде, а этот интеллигентный очкарик, как родную бабу, нёс в объятиях чемодан, и ведь «пёр» его с завидным упрямством.
Когда из глубинной темени землянки раздались еле слышные музыкальные звуки, то солдат охватил приступ хихиканья: «Тут война зверствует, а наш интеллигент что-то там пиликает… Во даёт… Эй, давай лебединое… как это там… Ха-ха-ха…»
Из землянки продолжали доноситься различные музыкальные фразы, звучали они приглушённо, чтоб фашист стрельбу не открыл. Окопы-то совсем рядышком, каких-то 50-60 метров нейтральной полосы. Слышно же всё… Час спустя баян зазвучал более уверенно, пальцы интеллигента разыгрались, согрелись. Тембр у баяна хороший, насыщенный. Видать, сам инструмент отличался добротным качеством. Хихиканья утихли. Вот из землянки полетели напевы русских народных песен, правда, они еле-еле слышались только тем, кто находился поблизости. Вдруг командир ни с того ни с сего приказал: «А ну-ка, братец, выползай сюда и «сбацай» что-нибудь такое, чтоб фашист прослезился… Давай-давай, выползай на открытый воздух…»
Интеллигент вышел, сел поудобнее, проверил, как раздувались максимально меха баяна… Зазвучала проникновенная мелодия. В мелодии растворилась человеческая боль, она звучала местами плавно, местами с надрывом, эти незнакомые доселе звуки завораживали, щемили сердце, отвлекали от жестокости войны. Интеллигент оказался классным «пиликальщиком», даже фрицы дослушали произведение до конца, ни разу не пальнули, не бросили гранату…
Все стали спрашивать, что за мотив такой чудный? Очкарик смущённо отвечал: «Полонез Огинского…»

                Записано со слов фронтовиков