Из писем к Додо

Додо, я хотел бы с тобой поговорить, но я не знаю о чем с тобой говорить, и потом, я не умею с тобой говорить. В той стране, откуда мы пришли, мы понимали друг друга и без слов. Мы понимали друг друга так, как только могут понимать друг друга Желтый Свин и Белый Свин.
Только я не могу понять, почему ты разбил керамическую свинью, которую я приготовил тебе в подарок, и, забрав монеты, ушёл за два дня до твоего дня рождения. Ведь копилка была бы всё равно твоей. Хотя я втайне надеялся, что ты, всё же, не разобьёшь  ее, ведь я её вылепил своими руками.
Додо, я хотел бы поговорить с тобой. Но кто-то заламывает мне руки за спину, и я слышу: «Отныне всё, что Вы скажете, может быть использовано против Вас в суде». Конечно, ты придёшь и дашь за меня залог, и возьмёшь меня на поруки, и скажешь: «Видишь, как пригодились монеты из твоей копилки. Неплохо было бы, если бы ты снова вылепил что-то подобное. Ты – талантище,  брат!!!».
И я с рвением примусь лепить новую копилку, ведь я так люблю тебя радовать. Ведь только ты помнишь еще,  как меня зовут. В то время, как для других, я только младший брат Желтого Свина.
Ты будешь давать мне деньги на мороженое, а я буду складывать их в копилку. Надеюсь, в этом году ты не разобьёшь её за два дня до своего дня рождения, так как ты делаешь обычно.