Редактор и блоха
Жалкая блошка.
Надо помочь станцевать хромоножке, —
Это задача двоих.
Если ты пишешь стихи,
Нужен редактор.
А без него, будь ты мощный, как трактор,
В пляс не запустишь блохи.
Льются стихи от души,
Как «Аве Мария»,
Тут захлестнёт вдруг тебя эйфория
И вдохновенье Левши.
Сердце обманет опять —
Рано ликует:
Стих твой лежит, как больной, не танцует
Аглицкой блошке под стать.
Раз запустил ты процесс,
Словно реактор,
Время пришло — тебе нужен редактор
С критикой наперевес.
Умный компьютер не в счёт, —
Он ведь бездушный.
Музе дотошной редактор послушный
Стих твой с тобой проживёт.
Свой мелкоскоп наведёт, —
Критик он рьяный.
Скрыть не удастся бугры и изъяны, —
Стих в пух и прах разнесёт.
Критику примешь в штыки:
«Я, мол, оплёван!»
Только, словами его околдован,
Сам исправляешь стихи.
Правку свою заверша,
Смотришь довольный…
Нет, без редактора ты не Левша,
Так, — малохольный.
Сам не заметишь греха,
Гордый и нравный,
И не запляшет от боли суставной
Милая сердцу блоха.
Если ты пишешь стихи,
Нужен редактор.
Может быть, это решающий фактор
Для оживленья блохи.
20–22.05.10
Свидетельство о публикации №113100603667
Мне часто приходит на ум то место в "Моих воспоминаниях" Афанасия Афанасьевича Фета, где он говорит о дружеском обеде, который затеяли литераторы в честь Ивана Сергеевича Тургенева (Тургенев, как редактор "Современника", изрядно пошерстил стихи Тютчева и Фета при подготовке к публикации на страницах журнала):
"Всё это приходит мне на память по случаю обеда, данного нами по подписке в честь Тургенева, нередко угощавшего нас прекрасными обедами. За обедом в зале какой-то гостиницы шампанского, а главное - дружеского единомыслия было много, а потому всем было весело. Собеседники не скупились на краткие приветствия, выставлявшие талант и литературные заслуги Тургенева. (...)
Мне стало совестно, что я ничего не приготовил и, вытащивши записную книжку, я на коленях написал и затем громко прочёл следующее четверостишие:
"Поднять бокал в честь дружного союза
К Тургеневу мы нынче собрались.
Надень ему венок, шалунья муза,
Надень и улыбнись!"
Минуты две спустя, Тургенев в свою очередь попросил слова и сказал:
"Все эти похвалы едва ль ко мне придутся,
Но вы одно за мной признать должны:
Я Тютчева заставил расстегнуться
И Фету вычистил штаны".
Гомерический смех был наградою импровизатору."
:-)))
Владимир Демыкин 16.03.2015 17:35 Заявить о нарушении
Екатерина Базилевская 18.03.2015 17:27 Заявить о нарушении
Спасибо за добрые слова!
С ответным теплом,
Владимир Демыкин 19.03.2015 12:02 Заявить о нарушении