Три сонета за жисть пиита

ШЕЛЕСТ

Осенним вечером, под тёплым одеялом,
Я тщетно пыжился в себе себя найти.
По венам кровь текла теченьем блёкло-вялым,
Хотелось одного - скорее встать, уйти.

Но я сидел и выводил стишок бумажный,
Что не прочувствован был, не был и прожит.
Он представлялся чем-то нужным, очень важным,
На деле же смеялся надо мной: "Пиит!

Ты ищешь то, что, в принципе, могло быть правдой,
Но растворилось в куче грязного вранья
И потому строка не может быть уж плавной.

Пиши, что есть, но мудро, словно ты змея,
И обойди молчаньем в теме самой главной,
Что шелест листьев - шелест крыльев воронья".

ХРАМ

Закончив день напрасным словом,
Ты отправляешься в постель,
А скоро завертИт метель
Всё то, что близко и знакомо.

Уже припудрило височки,
Снег в бороде вполне созрел,
А ты про осень не допел
И у тебя нет в гроб сорочки.

И чёрт с ней - будем дальше жить.
Пусть заметает хоть по уши -
Тебе не привыкать служить

Пиитом и нагие души
Отогревать. И не тужить,
Что древним Храмом сам порушен.

СОНЕТ

Вживаясь в роль забытого пиита,
Играя грусть характера стихов,
Я приоткрыл свой творческий альков
И увидал - не всё так шито-крыто.

Кого-то станет раздражать постель,
Кого-то покоробит одеяло,
Кого-то кровь смутит, не ала - вяла,
А кто-то вздрогнет, прочитав: метель.

Но что мне до расхожих мнений света -
Их предсказать не стоит ничего,
Напрасно ждать здесь доброго совета.

На свой я страх и риск несу чело
Набитое стихами - до сонета
Их приподнявши мудростью его.