Я начинаю с чистого листа

Я у мамочки одна. И она у меня тоже. Мама была красива и молода, поэтому, когда в нашей квартире время от времени появлялись ее кавалеры, я не противилась, а доброжелательно поддерживала с ними разговоры за чашечкой чая. Но мы с ней все равно оставались друг у друга одни, мы были единым, дружным организмом, как и полагается в нормальных отношениях матерей и детей. Потом появился Игорь.

1. Кандидат в папы

Игорь как-то сразу прочно обосновался в нашей маленькой семье. Мы ходили в рестораны, ездили на курорт, устраивали пикники на природе. До этого мама очень редко могла себе позволить организовать нам двоим такой насыщенный досуг. Когда у них планировался очередной романтический вечер, я деликатно ссылалась на необходимость подготовки какого-нибудь реферата и отправлялась ночевать к подружке.

Нет, я не ревновала. Игорь мне очень нравился, а главное – он нравился моей маме. Непьющий, много сил отдающий своей работе и нам. В общем, надежный. Мне было тогда 16. Через год я уже поступлю в столичный вуз, «упорхну» во взрослую жизнь, а маму… Маму, мою красавицу, нужно было на кого-то оставить.

2. Новая ячейка общества

Мама с Игорем очень скоро сыграли свадьбу, а еще через семь месяцев у них родился мой братик Петечка. Глядя на поведение отчима, я тихо мечтала, чтобы мне попался в жизни парень, который потом станет таким же классным отцом.

Потом мама узнала, что опять забеременела и робко предложила Игорю решить, оставлять ли им этого ребенка. Петечке еще не было и года, да и ощутимая часть семейного бюджета (вернее того, что приносил в дом Игорь - мама ушла с работы) уходила на оплату моего обучения в институте (я недобрала баллов, чтобы попасть на бесплатное отделение).

В тот вечер Игорь впервые наорал на маму и сказал, что его ребенок должен родиться и чтобы она не смела даже думать о прерывании беременности. Я тогда все слышала и в очередной раз восхитилась ответственностью и решимостью этого человека. Тот вечер стал началом ада. Моего ада.

3. Когда земля уходит из-под ног

Игорь зашел ко мне в комнату. Удар, еще, еще… Мрак. Когда я очнулась, дико болела голова. Кое-как добравшись до постели, я легла. Меня трясло. Тошнило. До утра я так и не смогла уснуть, рыдая в подушку и пытаясь понять, что произошло, почему. Когда отчим зашел, он не сказал ни слова. Просто молча бил. Нет, он не был пьян. Это точно. Я зарылась в одеяло поглубже и пролежала так до рассвета.

Когда лязгнул замок входной двери (он ушел на работу), я выползла из спальни. Мама кормила Петечку на кухне завтраком. Она посмотрела на меня и… ничего не сказала. В тот день, увидев свое отражение в зеркале, это заплывшее веко, эти разбитые губы, на учебу я не поехала. Я легла и стала думать, что делать. Игорь меня избил… Но почему мамочка молчит? Ее тоже? Вроде нет. Что делают в таких случаях? Идут в полицию? Да, наверное…

Словно услышав мои мысли, на пороге комнаты появилась мама. Она сказала, что Игорь просто сорвался из-за ее разговора об аборте. Сказала, что я должна понять, простить и забыть. Сказала, что такого никогда больше не повторится, что мы, в конце концов, одна семья.

Действительно, вечером Игорь ко мне не заходил. Не повторилось. Я изо всех сил старалась понять и простить его поступок. Вроде бы начало получаться, но… Спустя неделю он опять избил меня. Также жестоко и также молча. И снова на следующий день мама стала меня упрашивать ничего не предпринимать. Игорь – отец. Игорь – кормилец. Куда она денется без него и без работы с тремя детьми?

Мой ад продолжался уже три месяца. Он бил меня раз, а то и два-три раза в неделю. Но теперь Игорь не был молчаливым истязателем. Я могла стать его жертвой с утра, если одела на учебу слишком короткую юбку, и вечером, если пришла позже 21 часа. Он обзывал меня шлюхой и тунеядкой, из-за которой его второй малыш мог не родиться. Мама во время моих «пыток» старалась скрыться с Петечкой в детской, зато потом также умоляла оставить все как есть. Она вновь и вновь просила меня понять его, понять ее. Но почему она не хотела понять меня?

Однажды я решила уйти из дома. К подружке. Когда она узнала, что творится у нас в семье, то сама предложила такой выход. В тот же вечер Игорь пришел и забрал меня. А дома избил еще с большей жестокостью, чем раньше, и сказал, что я еще долго буду расплачиваться за то, что живу на этом свете. Утром мама попросила меня больше не сбегать из дома, потому что боится оказаться на моем месте.

4. Избавление

Время от времени я заходила на различные форумы, посвященные жертвам домашнего насилия. Часть форумчан, как и я, находились, так сказать, в «процессе» - подвергались истязаниям, искали утешения, просили совета. Были и пользователи, у которых ад остался позади, потому что они сами положили ему конец. Одна женщина решилась написать заявление после третьего выкидыша, и теперь ее мучитель (а некогда любимый муж) отбывает срок. Другая девушка поведала, что 8 лет назад зарезала отчима, который в очередной раз избивал ее и мать, за что сама отсидела «пятерку». И те, и другие жалели только об одном. Что не сделали этого раньше. Что позволяли себя истязать. Что прощали.

Я поняла, что больше не могу. Я знала, что мама снова и снова будет просить меня не обращаться в полицию. Я знала, что я снова и снова буду ее слушать. И сколько это будет длиться? Пока он не убьет меня или я его? Я ушла. Просто уехала в Питер. Без вещей и почти без денег. Прибилась к компании неформальной молодежи, пару месяцев скиталась по разным «впискам», пока по знакомству не устроилась секретарем в дизайнерскую фирму. Вскоре начальство узнало о моем художественном таланте, и я стала работать на объектах. Мама всегда хвалила мои рисунки и говорила, что я пошла в дедушку-художника. Она всегда мной гордилась, а я гордилась ею. Ведь мамочка у меня одна. Была…

Я не знаю, что теперь с мамой, Петечкой и младшей сестренкой. Я не хочу знать, как они живут с Игорем. Мне так проще. У меня нет прошлого, у меня нет семьи. Если скажете, что я малодушная, трусливая эгоистка, я вам не отвечу: «А вот были бы вы на моем месте…» Не дай вам бог побывать на моем месте.