Улица города. Петит-поэма

Улица города… Льдом стала лужица…
Дым из печей и каминов не кружится,
трубы не целятся в зимнее небо,
по утру рано
сладким дурманом
больше не стелятся запахи хлеба.

Города улица, улица города...
Нет здесь колодцев с верёвкой и воротом,
нет водовозов,
не видно обозов,
дрог похоронных и бешеных троек,
что по домам всех развозят с попоек.
Нет лошадиного храпа и ржания,
неподражаемой кучерской брани...

Города улица, улица города...
Нет скоморохов и смеха без повода.
И для зевак нету жалкой приманки —
хриплого голоса старой шарманки.
И не танцует медведь с бубенцами,
и не торгуют с лотков леденцами.
Из подворотни не лают собаки,
и заводил нет межуличной драки.
Нет и точильщика — жертвы дворняжки:
криком "Ножи точу!" вызвать мурашки.
Нет по утрам сонных прачек с узлами
и каторжан, что звенят кандалами.
Не пронесётся по улице конница,
дворник с метлой за мальчишкой не гонится.
И не проходят солдатики маршем
под барабан, и никто им не машет.
Странников с посохом нет на дорогах.
Ни в голове нет царя, ни в чертогах...

Города улица, улица города...
Многое сгибло от зноя и холода
времени нашего быстротекущего,
бремя и жизни и смерти несущего.
В прошлое пошло уносятся будни.
Божий ли промысел? Чёртовы блудни?
Многое было и что-то забудется;
то, чего не было, может быть, сбудется.
Что-то артачится, что-то означится,
Тайное явится, явное спрячется.
Жизнь да красуется – встречи и проводы!
Города улица, улица города…

Илл.: Генрих Манизер (1847-1925). Ёлочный торг.