Кум Тимоха. прозаическая миниатюра

Никто в Лесновке не  помнил, почему Тимофея Путилина  все зовут кумом Тимохой. Жители улицы именно так  обращались к нему, и он отзывался. Это был очень подвижный, невысокий мужичок с  огромными  черными глазами , которые смотрели на мир с детским удивлением и непосредственностью.  Кум Тимоха- любитель выпить и поговорить о жизни. Зимой, летом, осенью и весной он ходил в одной и той же одежде и обуви: на ногах калоши, зимой с шерстяными носками, летом- с хлопчатобумажными. Рубашка всегда расстегнута, пиджак или куртка- нараспашку. Зимой, в сильные морозы, у него спрашивали: «Кум, неужели тебе не холодно, на улице минус тридцать?». Он, широко улыбаясь, отвечал: «Дык, я весь проспиртованный, своих тридцать  шесть с половиной да плюс еще сорок, мне даже жарко!»Руки у него были золотые, он умел делать все: мастерил столы, стулья, ремонтировал бытовую технику, в колхозе- трактора, комбайны, машины. Когда спрашивали, справится он или нет, отвечал: « Да мне это  как в разведку сходить: тихо, быстро, незаметно.» Денег за работу Кум Тимоха не брал, а от выпивки не отказывался. По этой причине был всегда навеселе. В «самоплясе», или самогоне, по-местному, недостатка не было. Готовили его на все случаи жизни: поминки, праздники , встречи, проводы. Когда началась кампания за трезвый образ жизни  и самогона в Лесновке  поубавилось,  для кума Тимохи наступили не лучшие времена. Жена Варвара прятала от  него чекушки с горячительной жидкостью в самые неожиданные места, но он каким-то  непостижимым образом находил женину заначку. Тетка удивлялась его умению отыскивать зелье, а кум Тимоха усмехался: «Я не ищу его, он сам меня зовет!» Однажды она спрятала чекушку  в горнице , за зеркалом, зная, что муж никогда не заходил в эту комнату, потому что не любил разуваться. На кухне он спал, ел, ходил  в калошах. Бутылку с крепкой жидкостью он все- таки нашел. Как это случилось, он рассказал сам: «Никогда не смотрелся в зеркало, а тут как будто кто подначивает: «Посмотри на свою рожу, посмотри!». Разулся, прошел, посмотрел: рожа как рожа, не бритая, правда.»  А рука сама тянется за зеркало. Хвать, а там бутылка! Вот так удача! Хитра Варька, а мой  черт старше! Так хотелось опохмелиться, и повезло, ничего не скажешь!»
 Тетка  голову сломала, как сохранить  приготовленный на проводы сына в армию самогон. На такие мероприятия всегда собиралась вся  улица, и самогон лился рекой. Тетка Варвара не хотела отстать от других и приготовила сорокаградусного напитка  пятьдесят литров, две бутыли, по  двадцать пять литров каждая. Долго думала, куда бы их  спрятать  от досужего мужа, и надумала. В хлеву выкопала глубокую яму, настелила  в ней солому, опустила  в нее бутыли с  самоплясом, сверху накрыла доской и завалила все навозом. «Уж тут точно не найдет!»- подумала она о муже.
Прошло с полгода. Тетка Варвара стала замечать за мужем странность: вечером, перед сном,он выходил на улицу покурить и, якобы, по нужде. Долго  отсутствовал, а возвращался явно навеселе. На вопрос, где черти носили, отвечал: «Курил, мать! И о смысле жизни думал! В доме ты не даешь, тарахтелка!»
…Настал день проводов. Народу собралось на пять столов: Такие мероприятия в Лесновке любили. Да и какой дурак от халявы  откажется!  Тетка Варвара металась из кухни в горницу, угощала. А когда налили  по первой, похвасталась: «Пейте, гости дорогие! Самогон как коньяк, крепкий, выдержанный, три года настаивала на травах!» Выпили и – тишина. А дед Кирюха, давний друг  и собутыльник кума Тимохи, тоже любитель выпить на халяву, в полной тишине громко произнес: «Выпей и ты, кума, такое грех не выпить!»Тетке налили стопку, на вилку накололи рыбу, чтобы сразу закусила. Глотнула , а в стакане … вода! Она кинулась к притихшему мужу: «Ах, ты троглодит, лешак окаянный, ничего от тебя не спрячешь!» Ее крики были заглушены хохотом: все знали о способностях кума разыскивать горячительное. Под шутки и смех  куму Тимохе пришлось рассказать, как было дело, как крепчайший самогон превратился в воду:
«Варька давно твердила заменить в сарае стропила на крыше. Залез я, значит, на верхотуру и работаю. Вдруг выронил топор. Он упал, но звук при падении был не глухой, как по навозу, а какой-то странный. Слез с крыши, не поленился, снова уронил топор, теперь уже специально. Да, звук был другой. Решил проверить, в чем дело. Убрал навоз, солому, а там –доска. Поднял ,а под ней настоящий клад- две бутыли первейшего самопляса. Вставил в пробку камышинку  и тянул через нее питие, когда душа горит  и выпить просит. А когда  напиток закончился, заполнил бутыли родниковой водой.» Гости хохотали, отпуская в адрес кума Тимохи  шутки. Тетке было не до смеха: « Что же ты, черт проспиртованный , наделал? Чем гостей угощать будем?» Кум Тимоха, невинно улыбаясь,  сказал: « А у нас, мать, будут трезвые проводы, сейчас это модно!»
Так впервые в Лесновке проводы в армию обошлись без шума, драки и пьяных песен  до самого утра.