Давид

(Поэма)

Подвиг
1Тим. 6:2.

Давид же, пропажу заметив,
бросался за львом и медведем.
Боролся с оскаленным зверем.
Он в малом был Господу верен!

А стоило ли за овечку
главу подставлять человечью?
Коль кто-то просительно стонет,
то стоит рискнуть иль не стоит?

Спасать ли ребёнка иль старца?
Беда, если будешь считаться!
На что, человек, ты способен,
своей дорожащий особой?

Считающий точно и долго —
рискнуть или нет? Чувство долга —
вот лучшая мера поступков —
возвышенных или преступных!

Препятствием служит для риска
наличие в нас эгоизма.
Я жертвы Христа недостоин.
Не думал Он: — Стоит? Не стоит?

Христос не считался с Собою,
и нас приобрёл Он любовью!
Ничтожных, нечистых, негодных —
Он спас, совершивший Свой подвиг!


Поединок
1Ин. 5:4.

Горделивый профиль исполина
над долиной высился хвастливо:
— Где ваш Бог, Кто дивными путями
вас спасал всегда, израильтяне?

Сорок дней хулил он Бога громко,
а евреи разбегались робко.
Все они, охваченные страхом,
не решались биться с Голиафом.

А кощунник изощрялся больше,
понося святое имя Божье.
Те ругательства Давид услышал
и на трудный поединок вышел.

Он отверг Сауловы доспехи,
будучи уверенным в успехе.
И пошёл навстречу Голиафу.
Тот увидел юношу и ахнул...

Издеваясь над солдатом юным,
не скупился великан на юмор:
— Что в руке твоей, — спросил он,— палка?
Ты попутал, разве я собака?

Что ж, с тобой придётся расплатиться
и твой труп скормить небесным птицам.
Но Давид сказал: — Война Господня.
Бог сразит неверие сегодня!

И посредством брошенного камня
поразил безумца-великана.
Так в тот день, чудесно и мгновенно,
победила оккупантов вера!

Поражать безбожие нам нужно
не посредством плотского оружья!
Будем же, вооружившись верой,
за святыню подвизаться смело!

Как Давид, свою оставив арфу,
выйдем в бой навстречу Голиафу!


Зависть
1Цар. 18:7-8.

За Господне дело подвизаясь,
не предвидел юноша Давид,
что Саул, в душе таящий зависть,
будет этой завистью убит.

Девушки, игравшие на арфах,
восклицали, громко говоря,
что Давид, сразивший Голиафа,
превзошёл по храбрости царя:

— Победил Давид десятки тысяч...
Ревновал завистливый Саул.
Сатана сумел в нём злобу высечь,
помрачив до ненависти ум.

И злым духом зависти терзаясь,
царь пытался юношу убить.
Как опасна маленькая зависть,
на дрожжах растущая обид!

Люди рвутся к пустозвонной славе,
невзирая на потоки слёз.
Из-за зависти убит был Авель,
был казнён по зависти Христос.

Угодил по зависти в Египет
брат Иосиф, проданный купцам.
Человек завидующий гибнет —
зависть губит многие сердца.

На поместье Навуфея зарясь,
попустил бессовестный Ахав,
чтобы в сердце вспыхнувшая зависть
стала ярким заревом греха.

Горе тем, в чьих душах эта зависть
превратится в гибельный костёр!
Ведь она — лишь семя, только завязь,
из которой — ненависть растёт!

Зависть ближних ввергла Даниила
за служенье Богу в львиный ров.
Из-за зависти жестокий Ирод
проливал младенческую кровь.

Знаем мы про случай с блудным сыном:
он вернулся, и отец был рад.
Но при этом огорчился сильно,
позавидовавший старший брат.

Будем же, за правду подвизаясь,
помня, что подобны мы траве,
изгонять "закваску" духа — зависть
из сердечных горниц и церквей!


Семей
Иак. 3:6.

В дни, когда восстал Авессалом
на отца, на своего Давида,
шёл Семей и, одержимый злом,
поносил царя, его увидя.

— Уходи подальше от людей —
рэкетир, прелюбодей, убийца!
Не случайно ты сейчас в беде,
ибо ты — ужасный кровопийца!

Камни с пылью стал бросать Семей,
издеваясь над царём Давидом.
И язык его, как сотни змей,
был кощунственным и ядовитым.

Слыша эти гнусные слова,
был задет Авесса за живое:
— Как глупа же эта голова!
Он сейчас простится с головою!

Но Давид сказал ему: — Не смей!
Сын похуже мне наносит раны.
И пошёл своим путём Семей,
продолжая изощряться в брани...

А Давид злословие терпел,
окружённый мужественной свитой.
— Боже правый, смилуйся теперь
над терпящим бедствие Давидом!

Позади остался Бахурим.
Поразил Господь Авессалома...
И Семей Давиду говорил:
царь прости меня, такого злого!

Я пришёл с повинной головой.
Осознал я, что язык мой — враг мой.
И остался сквернослов живой,
хоть и пахло будущее плахой...

Мир, как прежде зол и ядовит.
В нас бросают камни вновь Семеи,
Но, доверясь Богу, как Давид,
мы стерпеть злоречие сумеем!


Гибель Авессалома
Еф. 6:1-2.

Повис на дереве Авессалом,
так и не став израильским правителем.
Картина эта говорит без слов,
чтоб дети чтили собственных родителей.

В повиновении — источник благ,
залог того, что будем долголетними.
Бунтарский дух вселяет в души враг,
чтоб сделать нас духовными калеками.

В греховном мире — гибнущем и злом —
пожалуй, нет картины убедительней,
чем расплатившийся Авессалом,
восставший против собственных родителей.

Христос рассказывал, что блудный сын
себя повёл вначале вызывающе,
но покатавшись в масле, словно сыр,
лишился он и денег и товарищей.

И лишь попав в пропахший сеном хлев,
забыл он о манерах оскорбительных.
Но вспомнил он отцовский дом и хлеб
и возвратился в отчие обители.

Довольно памятников и довольно слов.
И если вы родителей обидите,
как блудный сын или Авессалом,
покайтесь сразу или вы погибнете!


Высота милосердия
1Цар. 24:5; Рим.12:20.

Неверием отуманенный,
вокруг ничего не видя,
Саул одержим был манией
преследованья Давида.

Тот день приближался к вечеру.
В горах пробегали серны.
К загону придя овечьему,
вошёл он вовнутрь пещеры.

И тот, кто всегда завидовал
сразившему Голиафа,
теперь был в руках Давидовых,
в которых был меч — не арфа.

Но юноша, полный милости,
не так поступил, как Каин,
отрезав от царской «милоти»
на память кусочек ткани.

В вещественном доказательстве
Саул добрый жест увидел
и понял: на почве зависти
гонялся он за Давидом.


И стало за злые действия
царю в этот вечер стыдно —
и каялся он за дерзкие
попытки убить Давида.

Телесно сумел он вырасти,
духовно — был низок ростом...
Высок только тот, кто милостью
наполнен и благородством!


Достоинство
1 Цар. 21:12-15.

Давид эмигрировал в Геф,
спасаясь от царского воинства.
Себя ограждал он от бед,
расставшись с высоким достоинством,

И что-то чертил на дверях
с тупым на лице выражением...
Анхуса, из Гефа царя,
сие привело в раздражение.

Обрушился он на рабов,
как хищник с голодного острова:
— Зачем привели вы его?
Чтоб он предо мною юродствовал?

Из рта у Давида слюна
обильно стекала на бороду...
— Да это сошедший с ума:
Он, видимо, болен на голову!

Давид опасался меча —
еврейского и филистимского.
Забыл он, что Бог обещал,
Дошёл он до уровня низкого!

Подумайте: будущий царь,
чтоб не оказаться повешенным,
сменил выраженье лица
и стал притворяться помешанным!

Конечно же — это позор!
Довольно дрожать пред Анхусами!
Мир так же неистово зол —
пугает за верность нас узами!

И ныне случается — грех,
с которым душа наша борется,
ведёт в филистимский нас Геф,
лишая святого достоинства!

Должна Божья Церковь как храм
при помощи свыше достроиться...
Но следует бодрствовать нам,
храня чистоту и достоинство!

Давид эмигрировал в Геф,
безумие там имитируя...
Стряхнув запинающий грех,
наследуем родину дивную!

(Из авторского сборника «Пальма», 1995)