полая вода

               

       Каждую весну река со странным названием выходит из берегов. Каждый раз сухопутный, неугомонный люд садится в лодки и, наплевав на опасности, катается по разливу, по стремнинам, показывая окружающим свою удаль. Река, проявляя снисхождение, смотрит на всё это сквозь пальцы раскинувшихся по берегам ракит.
      Так было, так, наверное,  будет.
      Но в том далёком году река проявила норов и лодку, в которой сидел мужчина с ребёнком, на стремнине перевернула вверх дном. Мужчина одной рукой подхватил малыша, другой стал усиленно грести к одиноко стоящему среди разлива дереву. Намокшая мгновенно одежда неумолимо тянула пловца ко дну. Стремнина увлекала в омут. Пловец не сдавался. Несколько раз его голова уходила под воду, но вновь появлялась. Взмахи руки становились всё медленнее, всё тяжеле. Он перевернулся на спину, положил ребёнка на грудь. От страха ребёнок вцепился обеими руками за шею пловца, мешая ему плыть. Наконец им удалось подплыть к дереву, мужчина из последних сил ухватился за сучок и попытался посадить на него малыша. И вот когда казалось, что ему это удалось, сучок обломился. Мужчина и ребёнок ушли под воду.
 После того как спала вода, их трупы нашли недалеко от дерева. Даже мёртвый отец продолжал прижимать сына к груди.
Летом прошла гроза, молния ударила в дерево. Долго обгоревший остов стоял посреди поймы. Стоял словно чёрный обелиск разыгравшейся трагедии.
Через несколько лет остов уронил ветер.
 Давно это было. Но каждый раз проезжая мимо этого места, я с сожалением думаю: ах если бы не обломился сук!